Глава пятая
Посвящение в марсиане. Стихи на прощанье. Анабиозные сны. Пробуждение
Мы достигли расчётной скорости за орбитой Марса. Сама Красная планета находилась в это время за Солнцем, в диаметрально противоположной стороне.
– Не сбылась мечта, – заметил по этому поводу Юджин. – А то мог бы сказать, что летал к Марсу.
– Имей совесть, – сказал Быковский. – Ты вообще-то к звёздам летишь.
– Это верно, – вздохнул Сернан. – Но на Марс всё равно хочется. Куда люди больше всего стремились с тех пор, как они поняли, что могут вырваться за пределы Земли? На Луну и Марс. На Луне я уже побывал. Дважды. Даже почти трижды, учитывая «Аполлон–10». А вот Марс…
– К звёздам людям хотелось не меньше, – не сдавался Быковский. – А может быть, и больше.
– Тяжело спорить, – засмеялся Сернан (наш смех в условиях двойной тяжести больше напоминал покашливание). – В прямом смысле слова. Слова, как булыжники, а ты их толкаешь языком.
– Будет вам Марс, – пообещал я. – Дайте только срок. И Марс, и всё остальное.
– И Юпитер? Там «призраки».
– А кому с ними разбираться? Только нам, людям. По-другому никак, в одной Солнечной системе живём.
– Можно ещё подключить дельфинов, – задумчиво произнёс Быковский.
– Интересная мысль, – сказал я. – Нет, правда, интересная. В особенности с учётом того, что дельфины обладают зачатками телепатии, а ДЖЕДО утверждал, что кто-то из экипажа «Горного эха» тоже улавливал то ли обрывки мыслей, то ли тени чувств и настроений «призраков». Так, ДЖЕДО?
– Верно. Конкретно – навигатор Омла Сетби и психолог Бьетти Яру. Они сейчас в анабиозе.
– ДЖЕДО, мы знаем, что они в анабиозе, – сказал я устало.
– Лишний раз напомнить никогда не помешает, – невозмутимо ответил ДЖЕДО. – Кстати, насчёт анабиоза. Напоминаю, что ровно через минуту мы сбрасываем тягу, и корабль будет двигаться с обычным земным ускорением, равным девять и восемьдесят одна сотая метра в секунду за секунду. Однако рекомендую перейти не на земное, а на гарадское ускорение – десять и семьдесят две сотых метра в секунду за секунду.
– Хорошая рекомендация, – сказал я. – На Гараде сила тяжести чуть больше, нужно привыкать.
– Делаем, – кивнул Быковский. – Нам сейчас, чувствую, гарадская сила тяжести покажется настоящим избавлением.
Так и вышло. Когда ДЖЕДО убрал тягу, мы буквально вздохнули всей грудью и первое время чуть не бегали по кораблю, радуясь, как дети, вновь обретённой свободе движений.
Видимо, на волне этой радости я и вспомнил об одной интересной традиции гарадских космолётчиков. Мы как раз сидели в кают-компании и пили драво после обеда.
– Валерий Фёдорович, Юджин, – обратился я к товарищам. – Я о Марсе, орбиту которого мы недавно пересекли. Скажите, кто хочет стать марсианином?
– Не понял, – честно признался Быковский.
– И я не понял, – сказал Юджин.
– Гарадские космолётчики, – рассказал я, – когда впервые пересекают орбиту Цейсана – это пятая планета в системе Крайто-Гройто – проходят церемонию посвящения в цейсанцы. Когда-то мы думали, что на Цейсане существует древняя цивилизация разумных существ. Даже была теория, что гарадцы – потомки цейсанцев.
– Очень похоже на нас, – сказал Быковский. – Мы думали точно так же по поводу Марса.
