Арфы стояли в кругу у пепелища и исполняли новые песни. За это время весь лагерь окончательно выспался, шли сборы.
Но пока они не закончили, никто не решался их потревожить. Иноземцы закончили и в молчании присели на бревно. Принцесса посмотрела в сторону Флориана. Он с улыбкой кивнул ей. Та же просто смотрела на него. Ее взгляд был задумчив и глубок. А потом она отвернулась.
– Пан Гайер!
Спокойствие командира прервал часовой. Его лоб был в поту. Глаза на выкате.
– Там! Там!
Часовой заикался от страха. И в итоге смог выдавить из себя:
– Там зверь!
Ветки захрустели. На опушку вышел медведь. Худой до того, что бока впали. Медленно он ковылял по направлению к лагерю. Но выглядел совсем неопасным.
– Что делать? – нервно спросил часовой.
На лицах миссарцев было изумление. На пару с благоговением. Многие подносили ладонь ко лбу – религиозный жест. Мало кто из них видел живого медведя. Они не решались достать оружие. Никто не хотел брать на себя такой страшный грех, хоть ратники и имели право на защиту.
Медведь все так же медленно шел к ним. В движениях читалась слабость, голова чуть ли не волочилась по земле.
Дойдя до крайней палатки и рассматривая людей, он сел, потом упал на живот как собака.
Толпа стояла в молчаливом ступоре. Гинерва же прошла вперед. И с мешком в руках двинулась в сторону зверя. Как обычно, рыцари хотели было остановить ее. Она лишь шикнула. Но стража все равно шла рядом с ней.
– С мечом, да на дикое животное, – ахнул кто-то из толпы, наблюдая за рыцарями.
– Медведь же не нападает.
Командир дал приказ сохранять спокойствие. Медведь, видя идущих на него латников, начал нервничать. Гинерва снова шикнула на телохранителей. Те остановились. Кто-то приготовил арбалет вопреки ее приказу.
Гинерва этого не видела. Она подходила все ближе к хищнику. Тот вытянул шею и смотрел ей в глаза. Напряжение нарастало.
Приблизившись на расстояние вытянутой руки, девушка высыпала содержимое мешка. Там был сыр, колбасы, соты меда – арфские припасы.
Медведь подался вперед, понюхал и стал с нетерпением жевать угощения. Быстро с ними управившись, он смотрел широкими глазами на свою кормилицу.
Она присела корточки, прижалась к телу. Медведь облизывал ее руки и тыкался носом в бок. Гинерва медленно протянула руки к его лбу, погладила густой, мягкий мех.
– О, диво! – воскликнул кто-то из миссарцев.
– А я вам говорил! – еще сильнее воскликнул другой, чуть ли не подпрыгивая. – Арфы – то потомки альвов. От альвов они родом, от остроухих. Которые с природой в ладах и зверей взглядом приручать могут.
– На тебя глянь, так ты от цвергов произошел, от коротышек, – раздался насмешливый бас.
Толпа рассмеялась. Флориан смотрел на принцессу широкими глазами.
Та наконец встала и отошла от зверя. И тут один за другим миссарцы подходили к животному и давали ему еды из своих запасов.
Под конец Гайер принес свой мешок с едой. Он не стал вываливать содержимое на землю, а просто оставил рядом. Медведь встал, принюхался. Взял мешок в зубы за узел и побрел в сторону леса.
Флориан подошел к Гинерве. Вокруг нее уже толпились восхищенные ратники.
– Ваше Величество, Вы были великолепны, – приложил он руку к сердцу. – Вы были бы прекрасной миссарской королевой. Как княгиня Морена или княгиня Кантара.
Девушка улыбнулась, чуть опустила голову вниз, снова подняла.
– Я не могла смотреть на то, как он страдает. Я хотела помочь.
