– А почему так получилось?
– Печальная история, – ответила Леа. – На занятиях нам рассказывали, что, несмотря на то, что евреи сыграли большую роль в экономике Кубы, в частности – в налаживании текстильного производства, торговли, после революции они должны были уехать. А ведь их было так много и в Гаване, особенно в Ведадо и Мирамаре, и в других городах! Они приезжали в разные времена отовсюду! Все жили мирно, поддерживали друг друга, хотя были синагоги разных направлений. Есть даже такая история, что в 1939 году, когда в Гавану зашел корабль с еврейскими беженцами из Европы, власти не разрешили им сойти на берег. Так вот, богатый еврей, владевший на Кубе многими казино, добился того, чтобы им разрешили сойти. И лично уплатил за каждого кругленькую по тем временам сумму! Даниэль до сих пор живет в доме, который когда-то считался еврейским. Там была продуктовая лавка нашего дедушки!
– А сейчас на Кубе вообще нет игровых заведений?
– Нет! Вообще! Даже скачки запрещены.
– А что так изменилось после революции, что заставило евреев уехать?
– Национализация! – произнесла, как отрезала Леа. – Большинство евреев не приняли перемены и революцию, у них все отобрали, поэтому они уехали, кто куда. Большинство, конечно, эмигрировало в США, остальные разъехались по Латинской Америке: Мексика, Пуэрто-Рико, Венесуэла. Знаю, что были те, кто репатриировался в Израиль. А мой дедушка, патриот Кубы, – наша мать – его идеальная копия! – решил остаться. В итоге, потерял все, кроме этой небольшой квартиры в Старой Гаване и старой американской машины. На ней сейчас Иван ездит.
– А как у вас с национальной рознью? Мусульмане-то есть на острове?
– Ага, есть. Из Африки, с Ближнего Востока, даже арабов из Палестины можно встретить. В последнее время их все больше становится, – пожала плечами Леа, – но для нас это ничего не значит. Хотя у Кубы с Израилем нет дипломатических отношений, а с Палестинской автономией – есть. Мы все живем мирно. И про то, что где-то евреи воюют с арабами, только иногда по телевизору слышим! Простые кубинцы все мирные, живут дружно. Нет у нас таких проблем.
Вечером я познакомилась с Эухенио, женихом Леа, и Лючией, матерью моих новых друзей. Лючия мне тоже сразу понравилась. Немного полноватая, доброжелательная, энергичная темнокожая кубинка, которая выглядела гораздо моложе своих лет, широко мне разулыбалась и поцеловала в обе щеки.
– Ну, входи скорее! Дай я посмотрю на тебя. Какая хорошенькая! – затарахтела она жизнерадостно. – К сожалению, мой муж Леонардо не смог прийти, он сейчас ритуал делает! Но потом вы обязательно познакомитесь.
– Непременно! – улыбнулась я.
Эухенио рассматривал меня исподволь и держался немного настороженно. Я оценила его возраст лет на сорок: зубов во рту у него уже было немного, да и волос на голове, впрочем, тоже.
– Чем ты занимаешься? – спросила я.
– Я сантехник! – с гордостью ответил он. – Работаю в нескольких гаванских отелях. И езжу на предприятия в аварийных бригадах.
– Очень полезная и нужная специальность! – одобрительно закивала головой Лючия. – И главное, всегда при деньгах. Ведь всем нужно чинить краны и водопровод! Особенно, такой гнилой как у нас!
– Главное, что можно не только на основной работе дела решать, но и еще много всего делать! – самодовольно сказал Эухенио.
– Он у нас молодец! – подтвердила Лючия.
Получился весьма симпатичный семейный ужин. Квартира, где жили Леа и ее парень, была совсем крошечная: одна комнатка и кухня, соединенные между собой коридором. Как раз в этом коридоре мы и уселись на диванчик, Эухенио принес столик для еды, Лючия разлила по стаканам мутноватого цвета жидкость.
