– А что, другой одежды для больных нет?
– Есть, отчего же, сюда гуманитарная помощь часто приходит, – шепнула Лючия. – Только к несчастным больным ни еда, ни одежда не попадают. Ее персонал ворует и перепродает, как, впрочем, везде происходит на Кубе. Это называется тут «решать вопросы». Бедолаг кормят такой дрянью, что представить страшно. Чтобы они с голода не померли, их выпускают иногда на окрестные помойки поживиться. Поэтому вокруг «Масорры» в одиночку женщинам бродить не рекомендуют: кругом копошатся буссос, «водолазники».
– Кто, прости?
– Так тут называют тех, кто опустошает мусорные баки!
– Дааа… – протянула я. – А мужчины и женщины в «Масорре» раздельно лечатся?
– В теории – да, на практике нет, конечно. Когда следят плохо, тут в кустах всякое тоже бывает, мы видели, – сказала Леа.
Мы подошли к женскому корпусу. Оборванные, нечесаные, страшные женщины с тяжелыми лицами вызывали почти животный ужас.
– А где Ольгита? – спросила Лючия, поздоровавшись с одной из больных.
– Лежит в палате… – показала та на корпус.
– Пошли к ней! У нее, наверно, опять депрессия! – покачала головой Лючия. – Леа, иди вперед. Я буду с Вероникой.
Конец ознакомительного фрагмента.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
