Цвет счастья - страница 4

Лишь спустя годы – и то только потому, что Антуан постоянно спрашивал – Шарлотта рассказала мальчику, что его мать написала у него на лбу: «adieu».

Вместе с этим словом на землю полотном опустилась тьма, и на несколько дней Антуана вновь окутала ночь. На несколько дней, в которые Шарлотта задавалась вопросами: это конец истории Марлен или Антуана? Можем ли мы за всю свою жизнь прожить несколько жизней подряд?

Так было ровно до тех пор, пока однажды вечером Антуан наконец молча не вышел из своей комнаты, не сел за стол, за которым Шарлотта листала книгу, и не положил голову ей на руку.

Они смотрели через окно на улицу, где ливень спускался с небес. Словно расплавленное серебро, со стекла сбегала вода.

– Все кажется таким неправильным… – начал мальчик.

– Знаю, – отозвалась Шарлотта и погладила его по волосам. – Как может казаться правильным то, что началось с ухода собственной матери? – Она положила свою руку на его и обхватила ее пальцами. – Как бы ужасно ни было то, что тебе пришлось пережить, Антуан, помни: дождь никогда не льется на тебя одного. Каждый из нас – взрослый и ребенок, богатый и бедный – вынужден перепрыгивать через лужи. Жизнь бывает жестока. Судьба распределяет все по своему усмотрению. Но бывают и воздаяния: внезапные чудеса, большие и малые, происходящие в самый неожиданный момент. Вот увидишь. Мы не можем разобраться во всем, что с нами происходит. Ни в ужасном, ни в прекрасном. Реальности недостаточно, чтобы объяснить все. Но там, где остаются эти пробелы, существует особая магия, восполняющая то, что неспособна нам рассказать реальность. И порой то, что сокрыто, оказывается реальнее того, что мы видим.

Жюль был одним из самых уважаемых судей в городе и имел репутацию честного и справедливого человека. Загорелый мужчина среднего роста и крепкого телосложения, он обладал угловатым лицом с ярко выраженными скулами и челюстью и привычкой в разговоре слегка прищуривать левый глаз, что придавало ему особый шарм. Он носил серебристые коротко стриженные кудри. Его глубокие темные глаза сияли изнутри, словно синеватые раскаленные угли, пока удары судьбы не погасили их.

После долгих лет неудачных попыток его жена наконец забеременела. В первый, во второй, в третий раз. Однако каждую беременность она теряла ребенка. Она перенесла два мертворождения подряд. Третий ребенок умер спустя несколько часов после родов. Наступили времена отчаяния и горя, оба супруга были разбиты. Однако страх, который долгое время тлел под пеплом, вспыхнул с новой силой в виде робкой надежды, так как Луиза забеременела в четвертый раз и вот-вот должна была родить. Все шло хорошо, и Луиза жила в предвкушении долгожданного материнства, но никто еще не мог сказать точно, была ли у четвертого ребенка наследственная болезнь, которая унесла жизни трех предыдущих детей: болезнь короткой жизни.

В четвертый раз все просто обязано было пройти хорошо. Это был последний шанс Жюля и Луизы иметь собственного ребенка. Четыре беременности отняли у хрупкого тела Луизы много сил. Врачи ясно дали понять: пятую она не переживет.

Но как следовать совету врачей, когда от наличия ребенка зависит собственная жизнь? А жизнь Луизы от него зависела. Она объясняла это мужу сотни раз. Тогда Жюль понял: женщина, которая хочет ребенка, должна его получить.

И вот глубокой черной ночью Луиза родила: крошечную, хрупкую, мертвенно-бледную девочку. Девочка не кричала, а лишь, как пташка, хватала ртом воздух. Врач взволнованно унес ее. Медсестры дали Луизе снотворное, чтобы она могла отдохнуть от родов. Жюль же все понял.