Около окна, под которым раскинулись кусты жасмина, наполняя кабинет своим ароматом, стоял низкий квадратный столик, заваленный пачками документов. На нём лежала кисть для туши, кончик которой ещё был мокрым.
Мо Ланьлин подошёл к шкафу и начал открывать одну шкатулку за другой. Он даже не представлял, что его отец хранит так много вещей! Наконец, юноша добрался до высокой красной шкатулки с изображением журавлей, прогуливающихся среди сосен. Над простым замочком тонкой кистью была выведена надпись: «С благословением Байхэ ребёнок коснётся небес».
Мо Ланьлин помнил эту шкатулку с детства – её подарил матери шуцзу в честь его рождения. Мо Шанси любила всякие безделушки, и в её спальне было много игрушек, фигурок и механизмов, но эта шкатулка была для неё особенно ценной. Увы, хранить её в своих покоях было невозможно, потому что маленький сын постоянно пытался достать всё, что попадалось ему на глаза.
Сначала госпожа клала шкатулку на высокие полки, но сяо-Би лез к ней, несмотря на препятствия. Однажды он даже свалил шкаф. Тогда мать решила отнести ценный подарок в кабинет мужа, куда не мог попасть не только ребёнок, но и она сама без разрешения Мо Вэйго.
Открыв крышку, Мо Ланьлин увидел множество разнообразных игрушек: целый ансамбль щетинистых кукол, деревянных и глиняных зверей, а также парочку кунчжу42 с порванными верёвками. Ниже лежали детские рисунки: тигр, больше похожий на полосатого кота, журавль на коротких лапах и собака, нарисованная почти на весь лист с аккуратной подписью: «Большой веер».
Мо Ланьлин с теплотой вспомнил, как, будучи ещё маленьким мальчиком, он подбежал к отцу, который в своём кабинете занимался документами, и показал ему рисунок. Отец взял листок и долго рассматривал большое животное с одним глазом – возможно, второй размазался или же сын забыл его дорисовать. Вдобавок у него было три хвоста. Мо Вэйго, озадаченный, уточнил: «Это хуань43?», на что мальчик с восторгом воскликнул: «Дашань!» Отец рассмеялся и спросил: «А почему тогда три хвоста?», сын ответил: «Это один хвост, просто он машет им».
Господин Мо взял кисть и, обмакнув её в тушь, написал на рисунке несколько иероглифов. Затем он отдал его сыну и сказал: «Машет как веером44, верно?»
Мо Ланьлин, высыпав содержимое шкатулки на ковёр, обратил внимание на небольшое отверстие в её углу. Он осторожно подцепил его ногтем и потянул. Оказалось, что шкатулка имеет двойное дно, и там лежал серебряный браслет с гравировкой «любимой женушке Ху». Мо Ланьлин покрутил украшение в руках и нахмурился. «Что это за женушка Ху?» – подумал он. «Неужели у отца появилась любовница?» Хотя Мо Вэйго, погруженный в работу, не всегда находил время для семьи, появление любовницы в его плотном графике казалось маловероятным.
Только он начал собирать вещи обратно в шкатулку, как в коридоре раздались твёрдые шаги, направляющиеся к кабинету. В растерянности юный господин сунул браслет в карман и, оглядевшись, решился бежать через окно. Поставив ногу на столик, он оттолкнулся и, наступив на что-то твёрдое, почувствовал, как это что-то с грохотом упало на пол. Мо Ланьлин прыгнул прямо в кусты жасмина, и бабочки, сидевшие на нежных цветах, испуганно разлетелись в разные стороны.
Именно тогда среди листвы он увидел госпожу Мо, стоявшую во дворе, а вокруг неё вился Дашань. Учуяв запах своего хозяина, пёс бросился в жасмин, за ним поспешила женщина, придерживая подол длинного платья.
