– Как твой проект продвигается? – спросил он, имея в виду её работу с лекарственными растениями.
– Хорошо, – она помедлила. – Вайнштейн предложил мне объединить мою тему с исследованием по посттравматическому синдрому. Использовать растения не просто как успокоительное, а как часть комплексной терапии…
Александр понял невысказанное. Роза рассматривала свой исследовательский проект не только как академическую работу, но и как путь к собственному выздоровлению.
– Это отличная идея, – сказал он. – Знаешь, есть исследования о влиянии зелёного цвета и самого процесса ухода за растениями на уровень кортизола…
– И на вариабельность сердечного ритма, – кивнула она. – Я изучала эти работы. Ещё есть интересные данные о том, как чувство контроля над окружающей средой влияет на восстановление после травмы.
На мгновение их взгляды встретились. Роза имела в виду не только психологическую травму, но и свой опыт физического повреждения в аварии.
– Мне помогает, – тихо добавила она. – Уход за растениями. Наш… проект.
Их "проект" давно перестал ограничиваться одним розовым кустом. За прошедшие месяцы они расчистили небольшой участок в саду родительского дома, пересадили несколько диких трав, которые Роза идентифицировала как лекарственные. Александр отремонтировал систему полива, оставшуюся от матери. И с каждым новым посаженным растением дом словно становился менее мрачным, менее наполненным призраками прошлого.
– Кстати, – Роза достала из сумки маленький блокнот с зарисовками, – я подумала о том южном участке, где солнце хорошо попадает через просвет между деревьями. Если расчистить его от сорняков, там идеально подойдёт для…
Она замолчала, поймав его взгляд. Александр осознал, что улыбается – не просто из вежливости, а по-настоящему. Её энтузиазм был заразителен.
– Что? – спросила она.
– Ничего, – он покачал головой. – Просто… хорошо видеть тебя такой… в своей стихии.
Легкий румянец окрасил её щёки. Она опустила глаза, но улыбка осталась.
– Я думала, – начала она, перелистывая страницы блокнота, – тот эксперимент с микроимпульсами, о котором ты рассказывал. Может, есть способ связать его с моими исследованиями фитохимии?
– Интересная мысль, – Александр придвинулся ближе, и его глаза на мгновение оживились. – Как именно ты это видишь?
– Представь, – Роза наклонилась к нему, их головы почти соприкоснулись над столом, – мы сначала подготавливаем нейроны растительными экстрактами, а потом запускаем электрические импульсы. – Она машинально коснулась его руки. – Мои растения и твоя наука. Вместе они могли бы… не знаю, сделать что-то особенное.
Он посмотрел на её пальцы, всё ещё лежащие на его запястье, и почувствовал странный трепет, не имеющий ничего общего с научным интересом.
Александр ощутил знакомое возбуждение – то же самое, что испытывал, открывая новое направление исследований. Идея была элегантной, соединяющей их научные миры изящным, неожиданным способом.
– Звучит очень перспективно, – кивнул он. – Нам понадобится протокол для стандартизации экстрактов, чтобы обеспечить воспроизводимость…
– Я уже начала работать над этим, – она торопливо перелистнула блокнот, показывая аккуратно расчерченную таблицу с методиками экстракции и концентрациями.
Александр смотрел на её работу, ощущая странное тепло в груди. За то время, что они знали друг друга, Роза изменилась. Панические атаки случались реже. Она всё ещё избегала автомобилей и вздрагивала от резких звуков, но держалась увереннее, говорила громче. И ему нравилось думать, что, возможно, он сыграл какую-то роль в этих изменениях – так же, как она помогала ему постепенно возвращаться к жизни из эмоционального оцепенения.
