Когда Вэнь Шаньяо в прошлых жизнях приходил убивать госпожу Бао и ее ребенка, те выглядели не лучше живых трупов: лишенные волос, до жути худые, с серой кожей и редким дыханием. Однако пока госпожа Бао не потеряла своего величия: живой, пылающий взгляд, подведенные киноварью глаза и золотые волосы, забранные в аккуратную косу, перекинутую на грудь. Перед ними сидела Свирепая Львица, и Вэнь Шаньяо мог поклясться, что если она захочет, то встанет на ноги.
– Ты пришел не один. Это и есть твой ученик? – оглядев Вэнь Шаньяо, заметила Бао Чжунши. И стоило ей почувствовать до сих пор витающий вокруг него запах алкоголя, как она вопросительно взглянула на Лу Чуньду: – Для чего ты его привел?
– Он вырос на Востоке в семье врачевателей. Ему приходилось иметь дело с ядами.
Бао Чжунши покачала головой, устало произнеся:
– Ни ты, ни Цаоцао не смогли меня вылечить, и думаешь, это сделает ребенок?
– Он лишь осмотрит вас, и все.
Она вздохнула, оценивающе взглянув на Вэнь Шаньяо, и с явной неохотой произнесла:
– Только ради вашего успокоения.
– Благодарю.
Вэнь Шаньяо шагнул навстречу, чувствуя, как Лу Чуньду едва ли не прожигает ему взглядом затылок.
– Вы помните, что делали до болезни?
– Посещала прием у императора вместе с другими главами, их женами и детьми, – устало произнесла та. – По возвращении в клан появились первые симптомы.
– Вы не думали, что вас могли отравить?
– Нет. Все пили и ели то же, что и я, и никто другой не пострадал, – весьма резко ответила госпожа Бао.
Вэнь Шаньяо кивнул и задал следующий вопрос:
– Какую боль вы испытываете?
– Чуньду, ты мог бы и сам ему все рассказать, – не выдержала Бао Чжунши.
– Услышать от вас лично симптомы лучше, чем из третьих уст, – возразил Вэнь Шаньяо.
Демон за его спиной кивнул, и женщина закатила глаза, но все же рассказала:
– Днем кровь кипит, ни сесть, ни лечь невозможно, и лишь ночью мне становится легче.
– Ночью или когда нет солнечного света? – уточнил Вэнь Шаньяо.
На несколько секунд Бао Чжунши замерла, обратившись в статую, а потом с уже большим интересом взглянула на Вэнь Шаньяо и ответила:
– Когда нет солнечного света.
– Кто из ваших родителей был демоном?
– Мать.
– Она, случайно, не жила в темных укромных местах, таких как пещеры или туннели под землей?
– Верно. И как же ты это понял?
Вэнь Шаньяо скромно улыбнулся и как ни в чем не бывало произнес:
– Многие забывают, что вы лишь наполовину человек, и не задают нужных вопросов. Есть несколько ядов, от которых кипит кровь, но она кипит всегда, а не только днем. Исключая их, можно сделать вывод, что этот яд влияет на душу, заставляя вашу демоническую часть пробуждаться сильнее. Так появляются инстинкты, передавшиеся от матери. Они пытаются вас защитить, но делают лишь хуже. Итак, мой следующий вопрос: где вы бываете днем?
– Окна плотно занавешивают, так что солнце не проникает сюда, – покачала головой Бао Чжунши.
– Мы не можем отправить ее в семейные пещеры клана, – послышался за спиной голос Лу Чуньду. – Светлая ци навредит душе и сделает только хуже.
– Когда как. Если не знать, как правильно направить поток ци, то он может быть губителен.
– Направить поток? – нахмурился Демон. – Это возможно только при передаче духовной энергии от одного человека к другому.
Вэнь Шаньяо не стал спорить, как и раскрывать секреты секты.
– Могу ли я взять вашу кровь?
Бао Чжунши кивнула и порезала заостренным ногтем подушечку пальца. Кровь полукровки была темно-бордового цвета. Вэнь Шаньяо поспешил собрать ее в твердый кровяной шарик, отчасти похожий на пилюлю, и спрятал в рукав.
