Впрочем, многие страны посматривали в сторону могучего соседа. Поговаривали что у датчан, начавших присматриваться одними из первых, в этом вопросе дело зашло так далеко, что их принц, по слухам, уже добрался до Московии. С целью сватовства к другой русской принцессе, – Ирине, сестре Татьяны.
Впрочем, с этого момента до момента, когда Мазарини случайно обнаружил наброски художника-любителя, сопровождаемые восхищенными рассказами о смышленой русской царевне Татьяне, прошло достаточно времени. И дополнительной информации о матримониальных российско-европейских планах от источников Мазарини пока не поступало. Возможно датчане предприняли меры для того чтобы предотвратить преждевременную утечку информации до того как брак будет официально оформлен, во избежании конкуренции.
Вездесущий Мазарини, имеющий такое же бесконечное число племянников как и его финансовые аппетиты, обнаружив у болтливого художника-любителя такой вот «клад», решил что у него как раз засиделся в женихах еще один племянник, – Паоло, – уже начавший свою военную карьеру, но демонстрирующий гораздо большие успехи в роли женского угодника. Стоит заметить, что предпосылки к тому имелись, – как племянницы кардинала, так и его племянники, были весьма недурны собой. За Паоло дело не стало. Увидев наброски портрета и услышав, в дополнение, сестрой кого, с какими запасами приданого она является, жених воспылал чувствами и чуть ли не в первый же день попытался выехать навстречу своей единственной любви, в чем он теперь был абсолютно уверен.
Однако, для начала нужно было войти в контакт с великим царем всея Руси Алексеем Романовым и по неофициальным каналам выяснить его отношение к этой идее. Чем сейчас и занимались особо доверенные специалисты, близкие к Мазарини в ведомстве иностранных дел.
У Мазарини всегда имелись свои тайные информаторы и скрытые дипломатические возможности. В том числе и для выяснения отношения русского трона к идее породниться с одним из самых достойных европейских домов, каковым его высокопреосвященство Мазарини считал свой дом, десятилетиями строя этот фундамент и даже почти выдавший свою племянницу Марию за Людовика XIV, рано начавшего проявлять интерес к слабому полу, чем опекун, он же воспитатель, и не замедлил воспользоваться. Справедливости ради стоит заметить, что раннему посвящению Людовика XIV в тайны любви даже больше чем Мазарини способствовала ближайшая фрейлина его же собственной матушки Анны Австрийской, – Катрин Белье, баронесса Бове. И, разумеется, не без согласия матери. Так что увлечь юного Людовика XIV красавицей Марией Манчини не составило особого труда. Однако, довести дело до венца не получилось. Обретающий все больше самостоятельности и входящий во вкус молодой король уже порядком вышел из под влияния кардинала и… казалось бы уже состряпанный брак сорвался.
Впрочем, Мазарини особо не отчаивался, – королей в Европе хватало, а племянников и племянниц, которых при отсутствии собственно детей он воспринимал как своих, – тем более.
Тайное письмо кардинала его доверенному лицу при царском дворе было отправлено несколько недель назад. Первая информация, кратко обозначившая, что все идет по плану пришла достаточно быстро а вот обещанных подробностей, не могли дождаться уже несколько недель. Хотя по всем срокам ответ уже должен был прийти. Однако, последняя встреча с лицом, обеспечивающим связь, опять ничего не дала.
