С доверенным лицом д’Артаньяну приходилось встречаться довольно часто, потому как Паоло, как любой молодой мужчина, охваченный романтическими мыслями, с нетерпением ждал любой маломальской новости с северных берегов и начинал нервничать когда пауза стала затягивались. Однако, сообщения прервались и уже не первый раз гонец возвращался назад ни с чем. Что произошло с каналом связи оставалось непонятным. То ли активные военные действия на территории Польши мешали передвижению, то ли очередной разворот российской политики подвесил в воздухе все планы кардинала, но обозначенный тайник на границе с Россией, выбранный для места обмена секретной перепиской, пустовал.
Торопясь на очередную встречу д’Артаньян прикидывал что будет делать если и в этот раз новостей не появится. Потому как терпение и кардинала и, тем более Паоло, были на исходе.
Для встреч с доверенным лицом каждый раз приходилось путать следы, постоянно меняя таверны и кабачки чтобы новости раньше времени не попали в руки врагов, внутренних или внешних.
Как обычно, встреча происходила в кабачке, где собиралось мало посетителей. Текущий не славился особой кухней и, если добавить склочный характер хозяина, то это и было именно то, что нужно для д’Артаньяна в данной ситуации. Там всегда можно было спокойно без посторонних глаз встретиться и, не опасаясь засады, обсудить последние события, или их отсутствие, а также принять арманьяка, – его во Франции даже в подобных заведениях не могли испортить.
Доверенное лицо в этом деле было особое. В этой роли, с учетом непростой, деликатной ситуации, выступил кузен самого Д’Артаньяна – Пьер де Монтескью граф д’Артаньян. Чтобы между ними не было путаницы при дворе его чаще звали либо Пьер, либо Монтескью.
Будучи значительно моложе, по прибытию в Париж он стал для д’Артаньяна чем-то вроде сына или младшего брата. Таким образом, воспитанный в значительной степени им самим в лучших мушкетерских традициях, Пьер без колебаний мог бы пожертвовать ради короля и государственных интересов даже жизнью, если бы это понадобилось.
На этот раз Пьер немного задержался. Шарль уже заканчивал потягивать свой арманьяк, когда знакомый профиль появился в проеме дверей.
Проскользнув в сумрак зала он не сразу смог обнаружить Д’Артаньяна за угловым столом. Присев за столом так, чтобы в случае появления незнакомцев вовремя среагировать, он сразу же перешел к сути.
Ответ пришел, – Пьер протянул конверт разом повеселевшему д’Артаньяну. Небольшой конверт был запечатан экзотической сургучовой печатью. В первый раз они оба с любопытством ее рассматривали, пытаясь разгадать отпечатавшиеся символы.
Надеюсь, наконец можно будет приступить к действиям, – довольный, с чувством удовлетворения растягивая слова, произнес Шарль, пряча конверт.
Сколько времени прошло с момента отъезда? – уточнил он продолжая потягивать согревающий напиток с их краев.
Месяца полтора, если не больше.
Гонец рассказал почему так долго?
Да, говорит, что путь через поляков совсем трудный. Много разоренных городов. Все голодные, злые. Особенно в глубь страны. Местами чума… Все всех подозревают… – война…
В разговоре зависла пауза. Д’Артаньян взвешивал и анализировал услышанное, как и Пьер, еще раз прокручивая в голове полученную информацию и пытаясь понять могли ли для этого быть какие-то другие причины. С гонцами нередко приключались неприятные истории, которые те предпочитали скрывать… И выяснить эти недоговоренности зачатую означало избежать серьезных неприятностей в будущем.
