Да, я девушек люблю, или Банда Селивана Кузьмича. Книга 2 - страница 9

– Но- но! Но- но! – вскочил с места Балда и, не дожидаясь возмездия, прытко бросился к выходу. Женщины под одобрительный хохот зала, свист и улюлюканье, погнались за ним.

Не успел смех сойти на нет как, резко вскочив и подняв руку, к судьям обратился Сидор Карпыч Македонов:

– Я тоже требую честной справедливости!

– Какой еще справедливости? – в недоумении уставился на него судья Плетюганов.

– Недавно вы заставляли меня извиняться перед моей тёщей за то, что я с ней не здоровался! – возмущенно повысил голос Сидор Карпыч. – Площадь подметать заставили! И я извинился, и подметал!

– Ну да. Молодец, исполнил наказание, – согласно кивнул судья.

– Тогда я требую наказать тёщу за обман!

– Какой ещё обман?

– Месяц назад жена сурово упрекнула меня, что я не приношу домой зарплату, – стал объяснять Сидор Карпыч. – А тёща с язвинкой заметила, что она, мол, скорее умрёт, чем я принесу деньги. Через две недели я бегом принёс домой получку, ни рубля не утаил, чем вызвал у жены приятный минутный обморок: она даже не знала, что я столько получаю. В присутствии тёщи деньги ей вручил. Но тёща обманула мои ожидания – не умерла как обещала. Я требую наказать её за то, что осталась жива.

Весь зрительный зал, включая и судей на сцене, взорвался веселым хохотом.

– Да, да! За то, что она осталась жива и обманула меня, пусть подметает площадь перед клубом! – гневно крикнул Сидор Карпыч.

– Хорошо. Подайте заявление секретарше, и мы его рассмотрим в ближайшее время, – натужливо кашляя, с трудом проговорил судья Плетюганов.

Сидор Карпыч, удовлетворенно вздохнув, сел.

– Через пятнадцать минут состоится судебное разбирательство по поводу очередного посягательства на честь и совесть девицы Недотрогиной, а именно: попытки изнасилования через обольстительное соблазнение иной! – объявил судья Кнутов. – Перерыв на пятнадцать минут!

Судьи и прокурор ушли за кулисы, а секретарша, подойдя к Джульетте и её многочисленной родне, переговорила с ними и всё записала в тетрадь. Потом она поговорила со свидетелями – Сидором Карпычем и мальчишкой, сходила в подсобку к «Ромео» и задала ему несколько вопросов, тоже записав ответы в тетрадь. Лаврик назвал себя Романом Жуановичем де Мопассаном. «Буду врать до конца. При удобном случае смоюсь», – решил он.

В зале было шумно. Тёщинцы, образовав несколько кружков, активно обсуждали случившееся.

– Встать! Наш чрезвычайный народный суд идёт! – звонко подала команду Красава Путятишна.

Все встали. На сцену вышли судьи и прокурор и сели на свои места. Потерпевшая и её родственники расположились в первом ряду. Лаврика привели на сцену и усадили на лавочку, стоящую посреди её. «Сижу тут на “почетном месте», как король на именинах”, – грустно подумал он, униженным, тоскующим взглядом окинув публику.

– И вот этот мелкий сопляк сумел заманить толстую кадушку Джульетту в лес и овладеть ею? – с удивлением разглядывая Лаврика, тихо воскликнул мужчина средних лет в сером пиджаке и дешёвой серой шляпе, сидящий в третьем ряду.

– Он самый, сексуально озабоченный недотёпа, – ответил сухонький старичок с многоопытным взглядом, занимающий место справа от мужчины. – Так попасть впросак может только вот такой придурок.

– Теперь схлопочет по заслугам! – усмехнулся молодец с подло- разбойничьим лицом, удобно прилёгший на сиденье слева от мужчины. – Отдерут голубу, как «Сидорову козу».

– Значит, в лес он девку заманил, – думая о чём- то весёлом, наморщил лоб мужчина в шляпе. – Кстати о лесе! Пошёл я как- то раз в лес за грибами. Набрал полную корзину и возвращаюсь домой. И тут нужда мне приспичила внезапно. Спустил я штаны – извините за нескромность – и только принял наиудобнейшую позицию – извините ещё раз за подробность – чтобы исполнить нужду, как вижу: между ног змея извивается, шипит, укусить меня в обнажённые места собирается! Как я с сидячего положения взлетел на трёхметровую высоту и ухватился за ветку осины! – это уму моему до сих пор непостижимо!.. Повис и не знаю, что делать, штаны к сапогам сползли. А змея шипит внизу, вокруг корзины ползает. Минут десять прошло – как вечность. Гляжу – идут пионеры с вожатой прямо на меня. Тоже грибы ищут… Да- а, сейчас смешно, а тогда!.. Такой пассаж! Я колени к подбородку прижал, чтобы срам прикрыть, но всё равно всё на виду. Вожатая меня заметила, очки поправила и внимательно разглядывает. Разглядела, побелела и, решив сильно испугаться, испугалась, завизжала, на месте затопала ногами – и наутёк. Пионеры тоже с пронзительным визгом бросились за ней. Бегут, истерично призывая всех спасаться. Лес мигом ожил: несколько десятков бабок и дедок и других представителей человечества присоединились к ним и тоже такой ор подняли, такую панику разыграли, словно началось светопреставление. Я глянул вниз – змеи нет. Спрыгнул, натянул на зад штаны, схватил корзину – и вдогон за ними. Догнал толпу паникёров. Бежим кричим: они от страха, а я от радости, что змея не укусила. Лет пять тому назад это было. Как вспомню – так вздрогну. Автобус у дороги стоял. На нём какое- то важное лицо поиском грибов побаловаться приехало. Мы и набились в этот автобус, как селёдки. Стали нервно требовать, чтобы шофёр отвёз нас подальше от этого жуткого леса. А он с испугу крепко забыл, где что надо нажимать, что крутить. Волнуемся, шофёру советы даём, как мотор завести. А пионервожатая в этот стрессовый момент подогревает страхи: клацает зубами и пищит, что, мол, в упор видела на суку осины повесившегося синего утопленника. Что он, мол, раскачивался, таращил на неё зенки и спрыгнул на землю, чтобы схватить её и придушить. Ну я- то хорошо знал этого “голого повесившегося утопленника”, успокоился и корзину открыл, чтобы грибочками полюбоваться… А она там – змея! Шипит, извивается. Я как истошно заору: «Тут она- а! Змея! Змея!» В потолке автобуса люк был, так я через него вылетел наружу, как в трубу. А что внутри творилось! Смертельная давка. В придачу вожатая меня узнала, да как взвизганёт: “Утопленник! Повесившийся утопленник здесь! Спасите! Мама!” Автобусные окна вмиг разнесли. В минуту он опустел. Только змея в корзине осталась и шмотки всякие. Все разбежались в разные стороны. Я спрыгнул с крыши автобуса и тоже разбежался, да так, что деревню свою чуть не проскочил… Да- а, об этом ужасе даже в газете писали. Поведали, что две сотни людей с трудом спаслись от голого чуда- юда. В тот лес до сих пор ни одна душа ногой не ступает.