На обширном теле всё обстояло не лучше – повсюду проглядывались опухоли. Само их наличие делало его огромную тушу слишком неестественной, ненормальной, добавлявшей всему виду зверя особой, трудно забываемой уродливости. На фоне же полного недостатка шерсти всё становилось хуже в разы.
Высота существа поражала не меньше. Даже припоминая сейчас, я отчётливо памятую, как опираясь на все четыре конечности, оно слегка возвышалось надо мной, рождая ощущение неестественной огромности, выделявшейся не то что по человеческим меркам, но и по медвежьим.
Звериная пасть оказывала поистине гипнотическое воздействие. Находясь в метаниях лихорадочной мысли, я не имел возможности оторвать взгляд от этой угрожающе открытой и наполненной нескончаемым потоком капающей вязкой слюны угрозы. Она приковала к себе. «Что положено делать при встрече с медведем?», «А что если побежать?», «Нет, не вариант», – словно огоньки, мелькали мысли в моей голове, в то время как силы внутри уже взяли бразды правления, принуждая пятиться, не теряя противника из виду. Я принялся перебирать в голове защитные заклинания.
Тем временем ужасный зверь, немного приблизившись ко мне, остановился. Наши взгляды пересеклись. Настигло странное чувство – его глаза не походили на хищнические, а отражали непрерывно мыслящее существо. Оно оценивало меня. И делало то с истинно человеческими нотками, наполненными злобой, обильной и столь часто произрастающей в сердцах людей. От подобного осмотра часть меня съёжилась. В то время как я непрерывно продолжал пятиться, пытаясь увеличить расстояние между нами, отдалиться, сделать запас.
Далее всё помнится, как в тумане. Пасть зверя раскрылась значительно шире, обнажая множество грязно-белых зубов, а моих ушей достиг отчётливый и громогласный рык, за которым вся сущность недомедведя превратилась в страшно-напряжённую массу. Его мышцы сжались, натянулись, и, словно тетива лука, выпустили огромное тело вперёд.
Эта перемещавшаяся с одного пространства мха на другой угроза всё увереннее приближалась ко мне. В то время как моё естество ввергалось в ужас. Из глубин проступил панический страх, всеми силами желавший сдёрнуть тело с места и направить в безоглядное бегство. Но, пригвождённый энергичными ударами воли и взятый её твёрдой хваткой в оборот, я устоял. Началась борьба. Столкнулись две силы, в противостоянии которых одна желала отвернуть и ринуться наутёк, а вторая – принять бой. На кону была моя жизнь.
На счастье, то колебание чаши весов было недолгим, заняв лишь доли секунды. Сработали заученные и вбитые Корвусом мне в память навыки. Руки пришли в движение, вырисовывая причудливые узоры под тихие аккомпанементы шептавших губ.
Не больше десятка метров отделяло меня от существа, когда по руке пробежала дрожь магической силы, моментально соскочившей с неё, стоило лишь ей добраться до самых кончиков пальцев.
Заклинание невидимой, но ощущаемой каждой толикой моего тела силой направилось к врагу, а я в следующий миг, не желая быть раздавленным, уже прыгнул в сторону, приземлившись на мягкий мох. Это спасло мне жизнь. Секунда промедления, и можно было уже никогда не встать.
Существо же, не настигнув свою добычу, промчалось мимо, совершенно не желая останавливаться или просто-напросто забыв, как именно это делается. Лишь спустя несколько секунд, словно в полном непонимании происходящего, оно начало замедляться, при этом пытаясь сменить направление своего бега. Движения притупились. Действия потеряли гармонию. Казалось, произошёл некий разрыв между управляющим и подопечным, а всё о мире вокруг стало прибывать в разум медведя с задержкой. Заклинание, наложенное мной, сработало.
