Я кивнула, хоть и не была с ней согласна. Мои чувства к Вайе, Эльме и Эрме были особенными и всепоглощающими, поэтому вряд ли в моем сердце найдется место для других людей.
– Прости меня, Эльм, – тихо произнесла я, чувствуя жжение подступающих слез.
Сестра не стала спрашивать, за что я попросила прощение. Да я и сама не совсем понимала. То ли за то, что не смогла спасти Эрму. То ли за то, что вынуждена бежать из поселения и оставить Эльму одну. Ее рука на мгновение замерла, перестав поглаживать мои волосы, но потом продолжила.
– И ты меня, – так же тихо произнесла сестра.
И пусть я не понимала, за что просила прощение Эльма, эти простые слова вдруг показались мне правильными и вместе с тем необходимыми. Наверное, именно так и прощаются душами.
Не желая показывать своих слез, я зарылась лицом в складки одеяла и впервые за долгое время позволила себе побыть слабой – ребенком, которого заставили резко повзрослеть и шагнуть в новую, беспощадную жизнь.
– Надо бы извиниться перед Вэлом, – заметила Эльма после недолгого молчания. – За то, что не дослушала его и выставила вон.
– Обязательно, – промямлила я и пошевелилась, удобнее устраиваясь у нее в ногах.
Тело затекло от неудобной позы, но уходить к себе в хижину на свободную постель совсем не хотелось. Здесь было так уютно и хорошо. А еще пахло сестрой, навевая воспоминания о доме.
«Еще немного побуду и пойду», – подумала я, слушая тихий рассказ сестры, как все это время Вэл ее поддерживал и помогал. Однако мягкий и родной голос настолько меня успокоил, что вскоре я перестала даже пытаться ей что-то отвечать, а потом и вовсе провалилась в сон.
Самозабвенная темнота и желанный покой окутали меня со всех сторон. И я с удовольствием в нем плавала, пока вдруг не ощутила, как ускользает тепло сестры и как кто-то поднял меня на руки.
– …позже обсудим план, – уловил обрывок фразы мой сонный разум.
– Хорошо, – ответила Эльма. – Только это будет непросто.
– Да, – согласился с ней… Змей? – Но мы должны попытаться.
Он удобнее меня перехватил, делая это удивительно осторожно, будто боялся потревожить. А я решила не расстраивать своего наставника, поэтому глаза не открыла. Ладно-ладно, чего уж лукавить… Я попросту побоялась его гнева. Змей все-таки не разрешал мне покидать хижины, поэтому имел право злиться. А тут притворюсь спящей – он повременит меня ругать, а на утро и вовсе перегорит и успокоится.
Древние… Это так по-детски, но вдруг сработает?
– Еще увидимся, – бросил он Эльме, и я почувствовала, как прохладный ночной ветер коснулся моих щек.
– Обещайте! – вдруг окликнула его сестра. – Пожалуйста, обещайте, что позаботитесь о ней.
Асигнатор замер, а я затаила дыхание в ожидании ответа. Казалось, будто его молчание было готово растянуться на вечность, что угрожало свести меня с ума. А потом:
– Уже, – произнес Змей и позволил двери с тихим скрипом закрыться.
«Уже? Что это за ответ такой?» – мысленно возмутилась я, внешне же постаралась остаться бесстрастной. Может, Змей имел в виду, что уже позаботился обо мне, когда уговорил присоединиться к асигнаторам? Но вряд ли Эльма просила об этом…
Оказавшись на улице, асигнатор глубоко вздохнул. То ли от усталости, то ли от радости, что избавился от Эльмы и ее просьбы позаботиться о младшей сестре. В принципе, мне было плевать, о чем он сейчас думал. Я жалела лишь об одном: что пропустила, о чем он и Эльма говорили. Но судя по услышанному отрывку, речь шла о каком-то плане.
