Роэль легко узнал его: медвяник. Сладкий и острый, холодный и жгучий, он туманил головы людей, а у драконов вызывал буйство внутреннего огня ― когда этого самого огня и без того было достаточно. А когда маловато, как сейчас у Роэля ― медвяник помогал его разжечь и усилить.
Роэль ел, пил, и пытался придумать, как отблагодарить немого мага за помощь, а еще ― как все же выпытать у него, где живет спасительница, Рейка. Часомер показывал уже час пополуночи. До появления первых лучей Солейла оставалось все меньше времени, а лунный все не мог собраться с мыслями, проститься со стариком и улететь.
Доев все до крошки и до последний ложки, выпив две кружки медвяника, он решился на последнюю попытку. Снял с указательного пальца правой руки перстень, который тут же вышел из-под действия заклятия невидимости, положил его на стол перед магом. На перстне красовались два лунных камня, ограненных в виде капелек, летящих одна другой навстречу.
— Это моей спасительнице. Стоимости этого перстня хватит, чтобы купить хороший двухэтажный дом в Холдридже. Уверен, она и ее семья не откажутся перебраться туда.
Дед нахмурился, помрачнел, но даже жестами отвечать не стал. Похоже, посчитал себя не в праве решать за Рейку, нужен ли ей драконий подарок.
― А это ― тебе, ― Роэль повозился, сковыривая с другого перстня прозрачно-синий амарант.
Такой способ рассчитываться за ценные услуги лунные практиковали часто. Драгоценных камней у них было в достатке, а люди ценили их очень высоко, делая из них не только украшения. но и магические безделушки, силы которых хватало на простые, не требующие особой силы, заклятия.
Дед и тут отнекиваться не стал. Роэлю это показалось добрым знаком.
― Сейчас я улечу, ― выбрался он из-за стола. ― Но перед тем, как уйти, еще раз прошу тебя: скажи, где живет моя спасительница? Как мне ее отыскать?
Дед сделал вид, что не услышал вопроса. Выбрался из-за стола, собрал в ушат запачканную кухонную утварь, ушел, не прощаясь, в баню, загремел там чашками-плошками.
Роэль мог бы признаться, что он ― не простой дракон, а наследник самого басилевса. Мог начать требовать и приказывать. Вот только что-то подсказывало ему: бесполезно. Если дед решил не выдавать Рейку, то и под пытками не сознается. А пытать мага, да еще такого сильного, способного заклятие паралича за четверть часа развеять, только безумец решится: утратит маг от боли и гнева контроль над собой, такого наколдует ― небеса содрогнутся!
Скинув с плеч шерстяной плед, Роэль вышел из пещер. С тяжелых вздохом последний раз окинул взглядом небольшую лужайку, на которой еще виднелись следы огненного круга и валялись доски и прогоревший факел.
«Пора! ― приказал сам себе. ― Отец должен как можно скорее узнать о нападении луавов, если еще не в курсе. Или о том, что я жив и на воле ― если знает. И о том, что я, кажется, встретил истинную, тоже необходимо рассказать».
Оборот дался неожиданно легко. Взмахнув крыльями, Роэль поднялся над лесом ― невысоко, так, чтобы не цеплять брюхом маковки самых высоких сосен, и направился на северо-запад. Хотя сердце его рвалось совсем в другую сторону.
4. 4. Астрея. Смотрины
Когда мы с братьями вернулись домой, матушка не спала. Она сидела в закутке у печи, где теплее, пряла кудель и то и дело поглядывала на часомер. Матушка была лучшей пряхой и вязальщицей в поселке, и козий пух ей несли со всех домов, чтобы получить обратно уже готовые платки, шали, жилеты и прочие одежки, отплатив за труд кто шматом сала, кто десятком яиц, а кто и парой себерушек.
