Фейдима быстро отдернула руку, опасаясь, что царь заподозрит неладное…
Неутомимость наложницы пришлась по душе Смердису, который пообещал завтра навестить ее снова.
Уже облаченный в одежды царь вновь приблизился к ложу, на котором полулежала обнаженная Фейдима, чтобы запечатлеть у нее на устах прощальный поцелуй. Пристальный взгляд смутил его.
– Что-то не так?
– Все прекрасно! – с улыбкой промолвила наложница.
Она подставила царю для поцелуя алые сочные губы и ласково провела по щеке Смердиса своими тонкими пальцами.
Успокоенный прощальной улыбкой и этим нежным прикосновением, Смердис удалился, не ведая, что судьба его уже решена.
В Экбатанах жила родная тетка Фейдимы, с которой ей разрешалось изредка встречаться в пределах дворца. На этом Атосса и построила свой замысел. Встретившись с теткой, Фейдима попросила ее передать устное послание своему отцу, который находился в Сузах. Суть послания заключалась в том, что персы, сами того не ведая, потеряли трон Ахеменидов и что во главе Персидской державы ныне стоят два мага, убийцы Бардии.
Глава восьмая
Тревожные слухи
Месяц харапашия[42] только начался.
Старый Арсам теперь жил в Пасаргадах, так как должность царского судьи вынуждала его каждодневно разбирать тяжбы, с которыми шли в этот город люди со всей Персиды. Арсам был справедлив, и это было широко известно. Угроз он не боялся, поскольку пользовался любовью простого народа, в каждом городе и селении Персиды у Арсама были защитники и почитатели. Пытаться подкупить Арсама значило нажить себе непримиримого врага. На это обычно никто не отваживался.
Фрашаракой[43] в Пасаргадах был лучший друг Арсама, а градоначальником – брат жены, тоже известный своей честностью. Эта троица смело и беспристрастно выполняла царский указ о привлечении к суду всех взяточников и притеснителей, как бы знатны они ни были. На судебные процессы, которые обычно проводились на площади под открытым небом, собирались толпы горожан и сельского люда, дабы позлорадствовать над тем, как потащат в темницу какого-нибудь вельможу.
Арсам, признававший в мужчинах, – а в мужчинах-персах особенно! – только самые прекрасные душевные качества, люто ненавидел стяжателей, воров и притеснителей слабых. Приговоры его часто были суровы. Если Арсам приговаривал кого-то к штрафу, то к такому огромному, что судебные исполнители обирали приговоренного до нитки. Лжесвидетелей Арсам неизменно приговаривал к испытанию огнем, говоря при этом, что их должны судить боги, а не люди. При этом слуги Арсама вкладывали столь длинные и высокие поленницы из сухих дров, что ни одному обвиняемому не удавалось выбраться живым из яростного пламени. Столь же беспощаден был Арсам к нарушителям договоров, их подвергали водной ордалии. При этом Арсам сам пускал стрелу из лука и посылал за ней такого нерасторопного бегуна, что приговоренный, которого в это время держали под водой, был обречен на смерть.[44]
Обвиненных в изнасиловании свободной женщины без долгих разговоров отдавали палачу и превращали в евнухов.
В те дни немало знатных мужей скрывались в горах и безводных пустынях, предпочитая терпеть лишения, лишь бы не угодить на суд к Арсаму. Беглецов разыскивали конные отряды тифтаев,[45] которые подчинялись гаушаке.[46]
В Персиде гаушакой был Вахьяздата. Этого военачальника Бардия заприметил во время похода в Египет и приблизил к себе.
