Аспатин тяжело вздохнул.
– Ничего, друг мой, – Интаферн положил руку ему на плечо. – Твой отец будет отомщен!
– Как объяснить, что дочь Бардии, его сестры и наложницы до сих пор не распознали подмену? – в раздумье произнес Арсам. – Ведь женщины общаются близко с царем. Не может быть, чтобы два схожих лицом человека были так же схожи и телом.
– Женщины, может, и заметили какие-то перемены, но пытаются объяснять их иными причинами, – предположил Багасар. – То, что во дворце вместо Бардии поселился его двойник, далеко не всякому придет в голову.
– Вот именно, – поддакнул Интаферн.
– Неужели Смердис так сильно похож на Бардию? – обратился к Аспатину Арсам. – Ты видел царя близко?
– Несколько раз, – ответил Аспатин. – Внешне это вылитый Бардия.
– Но ты убежден, что это не сын Кира?
– Убежден.
– Когда у тебя появилась эта убежденность?
– В день смерти моего отца.
Возникла долгая пауза.
«Возможно, Аспатин жаждет мести и готов поднять меч даже на Бардию, выдавая его за самозванца, – размышлял Арсам. – С другой стороны, Прексасп-то не мог ошибиться. Значит, случилось неслыханное злодеяние! Но почему дочь и сестры Бардии до сих пор не разоблачили самозванца?»
Словно отвечая на мысли Арсама, Мегабиз заметил:
– Быть может, женщины во дворце уже давно поняли, что это вовсе не Бардия. Только как они могут оповестить об этом знать и народ, подать весточку из гарема невероятно трудно.
Интаферн сказал, что нужно действовать.
– Как? – спросил Арсам.
– Поднять войско против магов-самозванцев, вооружить народ, призвать всю знать под наши знамена. И вперед! На Экбатаны!
– Народ поднять не удастся, – рассудительно промолвил Арсам. – Бардия столько сделал, чтобы облегчить жизнь простым людям, что в каждом селении за царя встанут все поголовно.
– Но Бардия-то мертв! – раздраженно воскликнул Интаферн.
– Как ты растолкуешь это народу? – вздохнул Арсам. – Маг выйдет к людям, и все поверят своим глазам, а не твоим речам.
– Войско тем более поднять не удастся, – проворчал Аспатин. – Воины часто видят мага-самозванца и полагают, что это Бардия, поскольку Смердис ловок и с мечом, и с копьем, и с луком.
– Неужели Смердис натягивает лук Бардии? – удивился Арсам. – Ведь более тугого лука нет и не было!
– К сожалению, Смердису это удается, – мрачно ответил Аспатин. – Он очень силен.
Арсам опять задумался.
Никому, кроме Бардии, не удавалось до конца натянуть тетиву его лука. Некоторым силачам удавалось натягивать самое большее на две ладони. Определенно, тут что-то не то. Скорее всего, Бардия жив-здоров! Вот почему сестры и наложницы царя не проявляют никакого беспокойства.
Арсам поделился своими мыслями с окружающими.
– Именно то, что Смердис натягивает до конца лук Бардии, помогает ему убеждать воинов в том, что он – сын Кира, – загорячился Аспатин. – А то, что любимый конь Бардии сбросил самозванца наземь, едва тот сел на него, очень скоро забылось. Забылось по той причине, что Смердис велел продать коня Бардии, чтобы не ездить на нем больше. Мой отец уже тогда заподозрил неладное. Затем Смердис распустил бактрийцев и окружил себя мидянами. Это тоже неспроста.
– Конечно, неспроста, – вставил Интаферн. – Бактрийцы очень хорошо знали Бардию, а он помнил поименно всех телохранителей. Чтобы не выдать себя какой-либо оплошностью, Смердис избавился от бактрийцев, как перед этим он избавился от жены Бардии.
