Дассария - страница 2

Только побережья вечного Яксарта в его нижнем течении продолжали неизменно нарождать сочные травы. Со всей степи потянулись к ним сакские племена. К концу лета все прибрежные долины были полностью вытоптаны тысячами копыт. Наступил падёж скота. Туши не успевали зарывать, и в отдалении всё росли их нагромождения, от которых неслись зловонные, тошнотворные запахи. Выпавший ранний снег нещадно добивал самую слабую часть живности – ягнят и телят. Лишь лошади, неприхотливые верные животные, ещё чудом держались на ногах, ведя с собой жеребят, и продолжали отбивать копытами белый покров в поисках редких пожухлых стебельков. От чрезмерной тесноты новых поселений и близости к ним скотомогильников начали болеть люди. Первыми умирали старики и малые дети. Ночами всё ближе и ближе к стоянкам стали слышны волчьи завывания. Они целыми стаями устраивали пиршества. Несколько раз сотни воинов выступали на их отстрел, но те бесконечно прибывали, и уничтожить их полностью не удавалось.

Всё чаще среди народа стали возникать споры. Причины были всевозможные, порой абсолютно не относящиеся к таким трудным условиям жизни. Достаточно было кому-то одному не так что-то сделать или не к месту высказаться, и этого хватало для вспышки распрей. Нервные, раздражённые и измождённые до крайности люди были не в состоянии спокойно выдерживать столь близкое присутствие огромного числа сородичей. Каждому стало казаться, что его сосед подворовывает что-то у него, а со временем приходила ничем, впрочем, не подтверждённая уверенность в этом. Начались частые и яростные схватки, но вовремя оповещённый верховный правитель тут же брал смутьянов под стражу и содержал в изоляции несколько дней до полного их успокоения. Прошло какое-то время, и до него донеслись слухи о более масштабных проявлениях людского недовольства, выражавшихся в столкновениях между племенами. Такое положение становилось очень опасным. Призванные к Дассарии двенадцать вождей массагетов и восемь вождей тиграхаудов заверили его о немедленном наведении порядка в своих лагерях. Вскоре он убедился в их исполнительности. Несколько бунтарей были прилюдно казнены. Народ смиренно притих.

Пролетело ещё два страшных года, унесших с собой жизни почти половины всего населения. Из живности осталась лишь треть лошадей. Больше ничего не было. Среди прошедшей последней зимы, несмотря на все предпринимаемые меры, всё-таки случилось первое ожесточённое сражение между племенами массагетов и тиграхаудов. Кровь лилась рекой. Неимоверным усилием Дассарии удалось успокоить саков, но все его старания так и не привели к миру. Теперь в их душах зародилась кровная вражда, и при такой неразберихе трудно было понять, кто из них прав, а кто виноват. В бойне полегло почти двадцать тысяч воинов. После такого небывалого массового столкновения некоторые из вождей, избегая его повторения и не желая больше находиться рядом с остальными, увели остатки своих племён неизвестно куда.

Неожиданно к сакам подступила и другая беда. В этот же год с самого наступления весны в соседнюю с ними Согдиану из области Бактрия внезапно вторглись полчища македонянина Александра – грека Ксандра, как нарёк его степной народ. Он осадил и вскоре захватил её главный город Мараканд. В начале лета часть его войск уже подошла к берегам реки Яксарт, к её самому южному изгибу. Не вступая с ними в сражение, верховный вождь массагетов и тиграхаудов Дассария отступил на северо-запад своих земель – слишком неравны были силы. Почти каждую ночь неожиданно снимались со стоянок и, не прощаясь с ним, уходили вожди, возглавляя своих людей. Описав полукруг и вновь вернувшись к восточным землям, где прежде, ещё при его деде Дантале, проходила граница с тиграхаудами, которых тот завоевал и покорил при последнем своём сражении, не доходя до нижней излучины Яксарта, царь Дассария остановился. Он упорно не хотел покидать исконно сакские края.