– Нет, не вашими. Я вас вижу, я на вас смотрю чьими-то глазами.
– Странно, правда?
– Да… Странно… Может я вижу воспоминания этого мальчика, Муслима?
– Нет, Хайям, этого не может быть. Муслим погиб, когда ему ещё не исполнилось 20 лет.
Вернувшись в офис, Хайям погрузился в работу – у него было очередное онлайн совещание с зарубежным филиалом. Лейла уже наизусть знала его вступительную речь, и отмечала про себя его уверенную манеру вести собрания, его четкую речь и умение отделять зерна от плевел. Про себя она не уставала повторять одну и ту же фразу – «Какой же он профи!». А Хайям на этом совещании был занят совсем другими мыслями. Он вспомнил, как он выбрал свою квартиру. Они с женой и маклером осмотрели много вариантов в центре города, где жена выросла и именно там она хотела жить. «Вторичку»4 как вариант они не рассматривали, сосредоточились только на новостройках. В один из дней им не удалось посмотреть квартиру, потому что дороги к ней были перекрыты, и маклер ехал по каким-то улицам, пытаясь хоть как-то подъехать на нужный адрес. Каким-то образом они оказались около зимнего парка и выехали на одну из улиц, выходящих на бывшую Советскую. Ирада, жена Хайяма, захотела пить. Они припарковались и решили подышать воздухом, пока Хайям покупал воду. На улице у Хайяма возникло дежавю. Он шёл ведомый каким-то чувством и полным уверенности, что он знает эту улицу и это место. Так они оказались около «Лезиз Кулинария». И Хайям, не задумываясь, сказал:
– Вот это место. Я хочу жить в этом доме.
Сейчас узнав, что Ляля жила в доме на этом месте, он почувствовал себя некомфортно. «Мистика какая-то».
После совещания, он повернулся к Ляле, про себя он называл её только так, и спросил:
– Ляля… То есть Лейла, расскажите, пожалуйста, об этом парне – Муслиме.
– Муслим?… Их было два друга, оба Муслима, один Расулов, другой Сейидов. Один светлый, голубоглазый, другой – смуглый брюнет. Оба одинакового высокого роста. И всё время были вместе, дружили с первого класса. Расулов, по-моему, учился средне или хорошо, а Сейидов был отличником с первого класса. Кажется, он даже окончил школу с медалью, не помню уже. После школы Сейидов поступил в мединститут в Москве. Начались Карабахские события и он перевелся обратно в Баку. У Муслима в группе к какой-то девочке приставал сапожник, он был рецидивистом, уже сидел за убийство. Муслим пошёл её защищать, а тот одним ударом сапожного ножа в сонную артерию убил Муслима. Бедный мальчик. Ему только то ли исполнилось, то ли должно было исполниться 20 лет. Из него получился бы хороший врач, хирург или кардиолог. Но это не случилось, потому что кто-то подло лишил его жизни.
– Лейла, вы дружили с ним?
– Я – нет. Мы же учились в параллельных классах и никак не общались.
– А как вы узнали? Я имею в виду узнали о смерти? Тогда же не было интернета.
– Проблема молодых в том, что они не знают жизни без интернета. Хайям, тогда был телефон. Обычный, городской. Мне позвонила моя школьная подруга, Нара, она тоже училась в медицинском. В эпоху до интернета хорошо работало «сарафанное радио».
– Вы ходили на похороны?
– Нет, на похороны я не ходила. Но я видела место убийства. Я тогда поехала на трамвае к мединституту и увидела нарисованный мелом силуэт на тротуаре. Постояла рядом. Это было страшно.
– Страшно было видеть силуэт?
– Страшно было умереть от потери крови в двух шагах от трех больниц – скорой помощи, Семашко
