Оба поднялись с кресел. Афинай была Стрижу едва ли по грудь. Она протянула ему руку, и Льерт галантно склонился к маленькой белой ладони.
Тем временем Вагарта, спровадив ученика, спустился в подвал утихомиривать нежить. Стрижу он сказал, что это призрак, хотя призраком эта тварь не была. Чем она была на самом деле, Велх до сих пор не мог разобраться. Частично материальная оболочка у твари сохранилась, но большинство ключевых признаков были подобны таковым у бестелесной нежити.
Ощутив присутствие Велха, нежить сперва затихла, а потом рванулась к нему, натягивая цепи. На остатках лица не было глаз, но чем-то твари удалось уставиться на некроманта с мучительным исступлением.
– Вееее… – протянула нежить полуразложившимся ртом, – уееееиии…
«Убей». Велх иногда понимал, что пытается сказать это кошмарное существо.
– Как? – спросил он в сотый раз. – Я уже все перепробовал.
– Мммм…
– Что вас здесь держит? Почему я не могу ничего сделать? Это заклятие, проклятие, эликсир? Что?
– Ннннееее… – череп с остатками седых волос качнулся в отрицании. Послышались жуткие звуки: тварь, у которой не было уже глаз и истлели легкие, казалось, плакала от отчаяния.
Лицо Велха исказилось. Он перепробовал даже самое глупое: серебро, символы Белой Семьи… но даже огонь не мог прекратить мучений этого существа.
– Я почти приготовил ла́рис хьеса́т, быть может, удастся…
Нежить дико завыла, задергалась в цепях, заскрежетала и защелкала зубами – раза в два длиннее и острее, чем были при жизни. Иногда в твари просыпалась безумная кровожадность. Велх чудом спасся, когда это случилось в первый раз, и с тех пор держал нежить в цепях.
Вагарта опустил голову, выжидая, когда тварь притихнет. Он догадывался, что «белый яд» тоже не поможет. Как и любой другой эликсир, если на то пошло. Но он все продолжал попытки упокоить эту тварь с миром. Вот уже два года. И кое-каких успехов добился: нашел средство усыплять нежить на какое-то время, от десяти дней до месяца. Это время в очередной раз вышло.
Когда нежить перестала выть и рваться из цепей, Велх снова поднял голову:
– Сейчас немного помогу, – сказал он.
Кое-что эта тварь понимала, в ней сохранились остатки разума.
– Не бросайтесь только, мейстер…
– Ннее… саааа… – простонала нежить. «Не стану».
Вагарта нанес приготовленный заранее эликсир на свои руки, подошел вплотную, взял в ладони полуистлевшее лицо живого трупа и уставился в пустые глазницы. Начал читать заклинание: слегка измененный классический текст усмирения дикой нежити. Проговорив формулу до конца, Велх отступил и оперся о стену – после этого колдовства у него всегда кружилась голова. Переждав период дурноты, некромант отмыл руки от эликсира и подошел к трупу проверить, все ли сработало, как надо. Голова мертвеца бессильно свесилась на оскалившуюся ребрами грудь, повисли в цепях и высохшие, мумифицированные руки. Вагарта коснулся трупа. Все было в порядке. Относительно.
Велх уже привык не видеть в твари черты своего учителя: да, жестокого, иногда несправедливого, но все же самого близкого ему человека. Он сумел разделить в своей душе того, настоящего Тойса, что умер два года назад, и это несчастное, безумное, опасное нечто. Он все еще обращался к нежити «мейстер», все еще жалел души, запертые в мертвой плоти, и еще не отчаялся найти способ прекратить эту посмертную пытку, но боль потери, невольное чувство вины, бессильная ярость уже притупились.
