Дело некроманта - страница 19

Льерт вернулся под вечер – в хорошем настроении, немного под хмельком, с покупками.

– Вот соль, мука, – он выложил продукты на стол в кухне, – вот порошок цикория, так как кофе в той дыре не было, а вот, это вам, – он торжественно протянул Вагарте пучок леденцовых петушков. Велх укоряюще улыбнулся, принимая леденцы. Он не думал, что Стриж устроит себе развлечение из его любви к сладкому.

– Какие новости? – спросил он.

– Я даже не знаю, какие у вас тут старости, мейстер. Да и местные уже как-то пронюхали, что я учусь у вас, и не особенно желали со мной пообщаться. Боятся они вас.

– Боятся, – без гордости и без сожаления сказал Вагарта.

– Вот я так и понял, что от местных красавиц мне ничего не светит, – посетовал Стриж.

– Прискорбно, – отозвался Велх без всякого сочувствия.

Льерту было очень любопытно, а сам-то Вагарта давно ли касался живой женщины, да и были ли у него они в принципе, или он так и просидел всю жизнь, уткнувшись в трупы. Спрашивать он, конечно, не стал, но мысли его свернули в пикантном направлении, а хмель дернул за язык:

– А правда, что есть такая нежить, ну, которые от несчастной любви руки на себя наложили? И с тех пор охотятся на живых, чтобы их соблазнить и до смерти залюбить?

– Правда, – сказал Вагарта, усмехнувшись. – Они называются «мавы».

– И правда, что их можно, умеючи, обмануть и в живых остаться?

– Тоже правда. А что, вам уже настолько невтерпеж?

Стриж не ожидал такого обидного перехода на личности.

– Ну, знаете, сьор, это уже слишком. Я вас вроде бы не оскорблял.

Велх понял, что перегнул палку. Но сдавать позиции не стал:

– А вы, конечно, из чисто академического интереса спросили. Без задней мысли.

Стриж промолчал.

Вагарта кивнул.

– Но раз уж мы коснулись этой темы, то по мавам все равно понятно, что они мертвые. Как ни странно, далеко не у всех некромантов такие извращенные вкусы. А вот хороший морок от живого человека почти не отличается… во всех отношениях.

Сказав это, Велх уставился на своего ученика, мол, рискни, спроси, не из своего ли опыта я это знаю. Он знал об этом теоретически, из книг – никакой тяги к трупам у Вагарты не было. Льерт не стал рисковать.

– Понятно, – сказал он.

– Рад, что вам все понятно.

Вагарта взвесил на руке мешочек с цикорием, развязал, понюхал.

– Не было кофе, – повторил Стриж.

– Я слышал. Просто пытаюсь понять, можно ли это пить.

На следующий день, зайдя в кабинет Вагарты за очередной порцией анатомии, Стриж застал некроманта за изучением какой-то тетради, которую Вагарта при его появлении поспешно закрыл. Почти сразу же Велх сообразил, что зря разволновался, и просто отложил тетрадь.

– А что там? – со всей возможной наивностью спросил Стриж.

– Так, стихи.

– Стихи?

– Ага, такие рифмованные строчки, слышали?

– Краем уха, – в тон отозвался Льерт. – А чьи?

Вагарта вздохнул:

– Мои, чьи же еще.

– Вы еще и стихи пишете? – Льерт со значением покивал.

Вагарта не стал отвечать на риторический вопрос.

– Полагаю, вы пришли сюда за уроком анатомии, а не стихосложения. Сегодня начинаем учить внутренние органы. Это легкая тема, потому что, по большей части, нежити они без надобности…

Когда посреди урока Вагарта, извинившись, отлучился, Стриж не замедлил сунуть нос в тетрадь. Там и правда были стихи, от первой до последней страницы, переписанные набело. Взгляд Льерта выхватывал отдельные строки: «А долго ли ты плакала, решаясь?», «Те, кто любили, кто не любили, и остальные», «Лет через двести мы встретимся, может быть», «Никто не отгулял по лету тризны, и осень плакала по долгим вечерам». Не то. Он положил тетрадь и взял другую. Схемы тела, рецепты каких-то зелий, тот же острый почерк. И тут вряд ли что-то есть. Еще одна тетрадь, пухлая, старая – почерк другой, но все те же схемы, рецепты, джелийские слова, записанные буквами вилорского алфавита – заклинания. Льерт отложил и эту тетрадь. За прошедшие дни он вот так бегло просмотрел почти все записи, что были в кабинете Вагарты – просмотрел просто на всякий случай, потому что понимал, что без специальных знаний, даже будь там указания на искомую тайну, он их не увидит.