Дело во мне - страница 32

– Нюта! – позвал отец. – Снова по твоему винограду крысы бегают.

За дверью послышались маленькие шаги; она тут же распахнулась, и на крыльцо выскочила маленькая пухлая женщина в розовом комбинезоне с кухонной лопаткой в руках. Она заверещала высоким, звонким голосом:

– Ах, Мирон! Это ты. Я никогда не привыкну к твоим шуткам. – Женщина плавно спустилась со ступенек и протянула Мирону руку. – Сколько лет прошло, а ты все тот же, – сказала женщина улыбаясь.

– Совсем не изменился? – сдержанно, даже немного виновато спросил Мирон.

Женщина не ответила, а только улыбнулась, но, переведя взгляд на Робби, ее лицо изменилось.

– Роберт? Роберт, ты ли это? – Ее удивление было искренним. Робби даже немного растерялся. Он вежливо ответил:

– Здравствуйте.

– Ну что ты там встал, подойди поближе. Она не кусается, – сказал Мирон сыну.

Робби меньше всего ожидал увидеть то, что увидел. Он ожидал увидеть ветхий покосившийся домик с белыми ставнями, деревянными каркасами, верандами и теплицами. А тут… Просто замок феодала, думал Робби, нет, это точно другая реальность. Еще эта женщина… Он сделал несколько шагов, но к крыльцу не подошел, настороженно всматриваясь в светящееся лицо женщины в розовом комбинезоне. На вид ей было за сорок. Но выглядела она очень бодро. Ну точно бодрее, чем ее сестра.

– Пойдемте в дом. Я сварю кофе, – обратилась она к Мирону.

– Ну это вы уже без меня. Нет, нет, я не могу. Надо возвращаться домой. Дела, сама понимаешь. Главное, я в руки тебе ребенка передал и… – он сделал несколько шагов назад. – До встречи.

– Пока-пока, Мирон.

Робби прекрасно знал, что у отца нет никаких дел уже полгода. Он старался не встречаться с ним взглядом.

– Сын, пошли, заберешь свои вещи, и я поеду.

Тетя Аня тем временем зашла в дом. Робби отметил ее безупречную осанку и бодрый шаг, которые сильно противоречили погоде и краскам его настроения.

– Пап, почему ты назвал ее Нютой?

– Вот у Нюты сам и спросишь. Все взял? Хорошо. Ну я поехал. Не чуди тут.

Робби ничего не ответил. Лишь слабо улыбнулся. Его поразила простота, с которой он обратился к сыну. Он проводил машину отца взглядом и, испытывая какое-то детское недоверие и беспокойство, неуверенно зашагал в сторону огромного средневекового замка из камня.

Интерьер с трудом сочетался с внешним видом дома – светлая кухня во французском стиле, теплый свет ламп, много фотографий на стенах в резных рамках, чайный сервиз, расписанный под гжель, резные крючки для одежды, деревянные двери… Робби разделся и прошел в кухню. Его заворожили ручки кухонных шкафов, вылепленные будто из пластилина, с выпуклым узором в виде маленьких цветов. Поверхности самих шкафов уже стерлись, где-то треснул лак; Робби почему-то подумал, что именно так и выглядят кухни счастливых семей – используемые не как предмет искусства или показной роскоши, или склада мусора, или просто средство для удовлетворения потребностей, а как особое место, где можно поговорить по душам или приготовить вкусный, красивый ужин, открыть вино и просто погреться в темный зимний вечер. Место было живым – об этом говорили маленькие царапинки на медных кастрюлях, едва заметный скол на крышке сахарницы, слегка округленный угол деревянного стола, поверхность которого давно перестала блестеть. Робби понял, что этот дом вырастил не одно поколение детей или просто жил насыщенной жизнью.

Робби не думал, что вообще захочет разговаривать по приезде сюда. Но реальность обманула его худшие ожидания. В этот момент тетя Аня обратилась к нему: