– Инга, мы с Анфисой ненадолго удалимся. Будем к планерке. Ты подготовила ее рабочее место?
– Да, конечно, Платон Альбертович. Только вот… что делать с оставшимися вещами?
– Какими вещами?
– Ну, там, в ящиках остались бумаги и какие-то безделушки Пономарева.
– Наших документов среди них нет?
– Я смотрела, ничего, связанного с «Фортуной», там не осталось.
– Тогда свяжись с родственниками и предложи заехать за ними, если им нужны эти вещи.
– Но у него никого не осталось. Он ведь был сиротой.
– Действительно… – его лицо вдруг сделалось печальным. – В таком случае, оставь всё, как есть. Пусть Анфиса сама решит, что делать с этими вещами.
Падзеев снова повеселел и, повернувшись к Анфисе, кивнул в сторону выхода.
На лестнице Анфиса, наконец, решилась спросить.
– Тот, кто занимал стол до меня… Он умер?
– Погиб, – вздохнул Падзеев. И, пожав плечами, добавил: – Случайно.
Они шли размеренным шагом по Загородному проспекту, в сторону Невского. Позади остался Витебский вокзал.
– Я мог бы тебя передать сейчас в руки твоей непосредственной начальницы, – сказал Падзеев, – но я хочу лично ввести тебя в курс дела.
Дойдя до перекрестка с Гороховой, они свернули направо и остановились возле каменного Грибоедова. Поэт смотрел куда-то в сторону чебуречной на другой стороне проспекта: то ли разочарованный, то ли уставший. Падзеев как-то по-хозяйски осмотрелся, будто дачник на огороде, и почти торжественным тоном заявил Анфисе:
– Я долго ходил вокруг да около, говорил загадками и, вероятно, совсем запутал тебя…
– Не без этого, – честно призналась Анфиса, ожидающе глядя на Падзеева.
– Сейчас – никаких загадок и недоговорок. Я покажу тебе, как это работает.
Анфиса почувствовала себя игроком в казино. Вот она кинула шарик на рулетку и под беспорядочный стук с нетерпением ждет, какое выпадет число.
– Почему именно здесь? – поинтересовалась она.
– Сейчас ты всё поймешь, не спеши.
Он достал из внутреннего кармана пиджака мобильный телефон и, порывшись немного в списке контактов, нажал на кнопку «вызов».
Через несколько секунд в трубке зачирикало. Судя по искреннему хохоту Платона Альбертовича, абонент сразу же начал разговор с очень смешной шутки.
– Ты как всегда прав, – сказал он невидимому собеседнику, продолжая хохотать. – Здравствуй, дорогой. Как сам, как супруга?.. Я рад, я рад. Слушай, вы там над чем сейчас работаете?.. Вот как? Ну, молодцы, молодцы! Тут такое дело. Нужно провести для нового сотрудника небольшую экскурсию по нашим дебрям. Как назло, проекты все сейчас крупные. Можешь поделиться какой-нибудь мелочевкой? Дай что-нибудь краткосрочное, вариативное, с последствиями двенадцатой степени и ниже… Да, по нынешним координатам… Нет, это долгая песня. Есть что-нибудь еще проще? А то нам на планерку скоро… Прекрасно! Вот это подходит, лучше не придумаешь! Спасибо, дорогой. Инструкцию вышлешь сообщением?.. Добро, добро! Благодарю.
Когда Падзеев закончил телефонный разговор, Анфиса с недоумением спросила:
– Выходит, «Фортуна» не одна такая?
– Ооооо, – протянул он, поглядывая на экран мобильника. – Даже я не знаю, сколько на самом деле организаций, подобных нашей. Мне известно примерно о трех десятках, в одном только Петербурге. Причем, в силу определенной секретности, это совсем не обязательно крупный офис. Наши могут скрываться даже в ближайшем газетном киоске или работать на дому. Более того…
