Пожалуйста.
Я читаю, я упорно не поднимаю глаз от строчек, и только сейчас замечаю, как они расползаются, искривляются. Наверное, думаю я, от ветра слезятся глаза.
–
Ах, так вы порядочная девушка?
–
Милорд!
–
И вы хороши собой?
Я запинаюсь, поднимаю взгляд. Он смотрит на меня. И снова – души человеческой нет в его взгляде. Это и не Уильям совсем. Это он – мой кошмар. Понимаю, что из глаз течет, что он это видит – и с ним куча чужого народа. Слышу, как копошатся где-то там туристы, невольные свидетели этой ужасающей сцены: красивый, статный мужчина доводит до слез какую-то невзрачную девчонку.
–
Что разумеет ваша милость?
Он смотрит в упор, так и пристрелил бы, наверное, будь у него в руках оружие – на вылет, прямо в лоб. Отводит руку назад, как будто замахиваясь для пощечины. «Аля, он играет – успокой свои нервы», орет мой внутренний адекват.
– То, что если вы порядочная и хороши собой, вашей порядочности нечего
делать с вашей красотою.
Наверное, я выгляжу так жалко, что Эммет кричит:
– Стоп, брейк, – подбегает ко мне и обхватывает за плечи, – Элис! Ты прости этого гениального придурка.
– Да нет, – отвечаю уже ровным голосом, – Все нормально. Он прекрасно играет.
– А глаза от ветра слезятся, я прав?
– Точно так!
Отрываю взгляд от рук Эметта, которые все похлопывают и похлопывают меня по плечам, ищу Уильяма. Он стоит в стороне и уже фотографируется с кем-то из туристов.
– Хватайте его гениальное Величество за задницу, пока его не растащили на сувениры, – произношу мстительно и совсем уж спокойно, загоняя своего психопата как можно глубже, – Нам пора возвращаться.
Одиночество – это все, что мне нужно сейчас. И немного, самую малость пространства. Потому что всего слишком много. И Уильяма Хьюза тоже, даже чересчур.
Дорога обратно под его сумрачным взглядом разбивает меня к чертям. Ну, чего тебе, мил человек, надо? Ну да, ну не такая я, не могу вот так сразу – бац-бац – и прыгнуть в твои руки. Да и потом – это же идиотизм, лечить разбитое сердце разбитым сердцем.
Мы попали, что называется, с корабля на бал. Потому что Ральф, как и обещал еще в самом начале, таки что отдал всему этому театральному табору свой дом на растерзание. И закатил вечеринку: "Согласно протоколу. В честь открытия! Все будет чинно-благородно, Алиса, я обещаю". А меня аж передернуло: он тут главный, а оправдывается передо мной, хоть и в шутку. Поэтому я намеренно ухожу от разговора, киваю.
– Пообещайте только, что не напоите мне их тут до бессознательного, – не сдержалась, внутренняя девочка-оруженосец с удовольствием присоединяется к двум моим ненормальным личностям.
– Чтоб я сдох, – произносит Ральф со смешком, чертя крестик на левой стороне груди.
– Ну, вот и славно, – улыбаюсь через силу, – Красиво у вас тут, все-таки. И когда вы все успели?
– О, твоя Ева ну просто находка. Все нашла, все организовала, я и моргнуть глазом не успел. Я, как только озвучил ей список приглашенных, она как электро-веник заработала!
– Ну да, она такая, – и кто же столько энергии вселил в мою помощницу? Так, Алька, стоп. Не поворачивай все к банальной ревности, нет у тебя прав на это. Да и глупо, как же глупо, вот так загораться, как спичка. Хрен с ними со всеми.
Кидаю преувеличенно безразличный взгляд на двор. Нити фонарей парят над грубыми деревянными столами. В кувшинах дикие цветы перемежаются с фрезиями и пионами. Натуральные ткани, грубое дерево, зеленые ветви эвкалипта и суккуленты в каменных горшочках. И свечи. Типичный сканди. Ева-то молодец! Не то что…
