***
«Как же некстати», – проворчал Стефан Эдгертон, в третий раз перечитывая короткую надушенную записку. Неприступная крепость, на которую он положил глаз еще в прошлом месяце, а в этом уже и думать забыл о безнадежной осаде, вдруг объявила о сдаче. Да еще как! Сама написала и чуть ли не прямо сообщила об отъезде ревнивого мужа. Дескать, раньше возможности не было, а вот сейчас… Дерзайте, мой черноокий лев!
«Она действительно обозвала меня чернооким львом», – усмехнулся Стефан, сунув письмецо в бюро. Пафосные титулования давно уже вызывали у него только кривую усмешку. Слишком мало искренности в них вкладывали не только веселые красавицы, но и он сам воспринимал комплименты лишь как необходимую часть любовной игры. Но сегодня почувствовал глухое раздражение: «Тоже мне, нашла льва!»
Ударил дверной колокол, и в почтовую щель упал новый конверт.
– Только не говорите, что еще кто-то решил сдаться именно сегодня, – поморщился мужчина. – Вроде больше никто не пытался сопротивляться так долго…
- …хотя кое-кто до сих пор сопротивляется, – поправился он несколько минут спустя, прокручивая в пальцах почтовую карточку, украшенную двумя кляксами и косой подписью «Шарлотта Фанталь». – Впрочем, это только потому, что я и не приступал к осаде. Было бы что осаждать.
Он покачал головой и снова перечитал короткий текст: «Я приглашена на прием к герцогу завтра. Ты обязан меня одеть!»
«Чтобы одеть, надо сначала раздеть, – проворчал Стефан. – А ты меня убьешь, если хотя бы заикнусь об этом».
Сообразив, куда занесло его мысли, мужчина выругался и напомнил себе, что желания раздевать тощую назойливую девицу у него отродясь не возникало. А вот одеть ее все же придется, если он не желает растерять свою репутацию любителя красавиц. Светские кумушки обсудят наряд новой «любви» признанного ловеласа до последнего бантика. И очень удивятся, если обнаружат на ней мантилью времен своей молодости.
– Или эти жуткие бумажные розочки, – вспомнив вчерашнюю шляпу Шарлотты, Стефан содрогнулся. Только влиянием заморочившей ему голову графини Гроссовской можно было объяснить, почему он не выбросил этот кошмарный аксессуар в первые попавшиеся кусты.
«Если герцог обнаружит на ней что-нибудь подобное, наше сотрудничество можно будет заканчивать досрочно, – решил он. – Придется поработать основательно».
В итоге, Стефан потратил все свое красноречие, чтобы одна из лучших модисток города согласилась поработать накануне грандиозного приема. Шарлотта, красная как вареный рак, сжалась в углу на маленьком диванчике для посетителей и, судя по всему, жалела не только что явилась в это заведение, но и что вообще однажды родилась на свет.
Наконец, упрямая модистка сдалась, признавшись, что одно платье для «милой, но очень скромной девушки, разбившей сердце несчастного поклонника своим отказом пойти с ним на прием» у нее все-таки найдется.
Стефан вытащил смущенную «скромницу» с диванчика и подтолкнул к примерочной.
– Может все-таки не стоит? – пискнула Шарлотта, опасливо покосившись на облепившие стены плакаты. Супермодные наряды оставляли мало простора для воображения, открывая пытливому мужскому взору все и даже больше.
– Не стоит? – поморщился Стефан. – И ты явишься на прием к драгоценному герцогу в… В чем? В этом платье? Такое носила моя матушка, когда ей приходило в голову поработать в саду.
– Ну, знаешь! – вспыхнула девушка. – Не такое уж оно и старое!
