Впрочем, как ни странно, недоразумение с Тинарой немного облегчило задачу найти костюм. Узнав, как некромант лихо закрыл на неделю лучшее ателье города, менее удачливые портные предложили магу свои услуги с большой скидкой. Вилена, конечно, от одного вида булавок и портняжного метра бросало в дрожь, но ради обещания сшить обновку даром, если «вы ещё чуть-чуть ей машинку поремонтируете», он готов был потерпеть. И стал счастливым обладателем двух приличных костюмов, не слишком дорогих, но добротных, подходящих для бедного родственника богатого покойника.
Так что, садясь в наёмную карету, которая должна была привезти их в Ахеррон, поместье баронетов Каррионских, некромант полностью вжился в роль. Даже жажда наживы слегка проснулась. Особенно – у Эдварда. Всю дорогу оборотень сидел наэлектризованным, словно световой кристалл, и крутился на обшарпанном кожаном сидении, грозя обшарпать его ещё сильнее.
– Так… Что ты скажешь, если за ужином Эстер спросит тебя о тётке Фелисии? – Листы с инструкциями тряслись в руках Вареника.
– Скажу, что в прошлом году она сломала бедро, спускаясь по лестнице, и Маргарет заставила её переехать на первый этаж, – заученно и скучно ответил Вилен, подпирая лбом окошко кареты. За ним медленно тянулся, почти не сменяясь, унылый пейзаж холмов и пастбищ, редкие пучки пышных деревьев и кустарников куце топорщились на горизонте. Дорога проходила через поля, симпатичные, но потемневшие от затяжных дождей и утомительно однообразные. – Напомни, кстати, кто такая Маргарет?
Эдвард пошуршал бумагами.
– Твоя двоюродная бабка.
– Боги, у них вообще родственники первой крови есть? – Вилен потёр ладонью намозоленные полями глаза и откинулся на диванчик. – Одни двоюродные, троюродные, четвероюродные…
Шуршание усилилось.
– Ну… У главных Фейтов своих детей нет, одни племянники. Зато их штук двадцать.
Вилен прикрыл веки и проговорил про себя информацию, запоминая получше.
– Знаешь, – зевнул и потянулся Эдвард, – я бы не рассчитывал, что тебя будут всерьёз расспрашивать и перепроверять. Сам сказал – четвероюродные все. Вон, живым Фейтом, судя по всему, «твои» родичи даже не интересовались, раз ты можешь под его личиной внедриться. – Он вдруг расхохотался. – А представляешь, если вдруг окажется, что он тебе, ну то есть твоей липовой семье всё и оставил?
Некромант фыркнул:
– Вот на это я бы точно не рассчитывал. – Он посмотрел в серое окно, карета как раз преодолела очередной холм и с черепашьей скоростью ползла по виляющей дороге. Впереди, справа, показалась из-за деревьев громадина дома, пока вдалеке. – Кажется, мы подъезжаем.
– Быть не может, – оборотень глянул на часы, а потом – в окно. – О, похоже, успеем до темноты. Смерть, как хочу растянуться в горячей ванне. Можно даже с горячей служанкой. Как думаешь, тебе положены личные слуги?
Вилен равнодушно пожал плечами. Поместье, окружённое оградой и деревьями, неторопливо приближалось, с холма оно просматривалось довольно хорошо, и от серости вокруг и темноты его крыш создавалось впечатление некоторого запустения. Но в мареве сумерек многие окна горели желтоватым ярким светом, обещая, если не служанок, то уж горячий ужин точно. Магу вдруг ужасно захотелось есть, уставшие от долгого путешествия мышцы нещадно заныли. Дорога петляла, и каждая минута растягивалась часами, пока они наконец не достигли ворот и широкой площадки перед домом с обветшавшим фонтаном. Их уже ждали. У лестницы стояла Эллеонор, а с ней – хмурая женщина и немолодой мужчина с большим мерцающим фонарём, оба одетые в чёрное и похожие на вороньё.
