На привалах или перед сном учитель всегда находил время рассказать мне о Нитях. Я даже еще сумел пару раз разглядеть ткань мироздания полностью, чем безудержно гордился и вызвал просто бесконечное веселье Марзока. Я смотрел на него, слушал его смех и чувствовал себя настолько счастливым, что это нельзя передать словами. Я был дома. Вокруг была моя семья. А впереди – множество удивительных открытий, узоры и плетения, изучение манящих Нитей и целый мир. Мой собственный, который принадлежал лишь мне одному. А еще – последняя, шестая Нить, которой я все также не видел и не сумел бы, как объяснил Марзок, пока разглядеть. Та, благодаря которой я вновь услышу голос Мейет. Пусть я не смогу ее касаться, какая разница? Я смогу ее слышать, это будет вполне достаточно, уверен.
Чем дальше мы уезжали на восток, тем ярче становились краски. Больше зелени, влаги в воздухе и цветов в траве. Я вдыхал неизвестные прежде ароматы, густые, пряные, разглядывал кудрявые кроны деревьев, слушал несмолкающий стрекот насекомых. Мы миновали поворот на Мирту, в Дом Суулед, и эта дорога показалась мне странно пустынной для места, которое Марз однажды назвал сердцем торговли Востока. Но, с другой стороны, он упоминал, что сууледы предпочитают Йорок, нужен ли им был тогда тракт на суше? А после мы въехали на территорию Райледа.
Эти места я изучал с особой тщательностью. Все, от природы и построек, до встречающихся на пути разъездов стражи. Я с каким-то беспокойством и нетерпением ждал, очень ждал встречи с местом, которое назову Домом, и при этом жутко не хотел, чтобы наше в Марзоком путешествие заканчивалось вовсе. Южные пейзажи постепенно сменялись сосновым древним лесом, высокими песчаными холмами, а треск насекомых – несмолкающим гомоном птиц.
И вот, наконец, мы встретились. Я и город, который отныне стану звать своим. Мы проехали предместья – там раскинулись поля и пашни, домики фермеров на пригорках утопали в спеющих колосьях, цветах и травах. Многие здания увиты плющом, высокие смотровые башни с флагами, тяжелые ворота с застывшими стражниками. Каменная мостовая с высаженными вдоль деревьями вела сквозь людскую толпу, через мосты, среди домов, чаще двухэтажных, со сглаженными углами, которые стояли кучками по четыре, самое большое – шесть штук, с внутренними двориками, в которых я видел горшки с травами, грядки, кусты и даже деревья. Здесь не было ни одного забора, воздух пах пряно и свежо, легкий ветерок покачивал вывески на лавках, и повсюду, казалось, была магия. Может оттого, что до этого я бывал лишь в деревнях Востока, первый город поразил меня таким количеством Детей Нитей. Повсюду люди что-то плели. Кто на огородах, кто просто на улице. У всех в глазах – фиолетовые искорки, у кого-то ярче, у кого-то едва различимые. Горожане поглядывали на нас с любопытством, кланялись и продолжали заниматься своими делами, а гул их голосов охватывал меня со всех сторон, и я понятия не имел, что слушать. Хотелось слышать сразу и все, конечно же. Такого количества народу я в одном месте в жизни не встречал, даже когда ходил с отцом на пристань. Я вертел головой по сторонам и отчаянно боялся что-то пропустить, пока не увидел его. Огромное здание с прозрачным высоким куполом, на ступенях которого сидели люди и о чем-то переговаривались, бренчали мелодии на байкане, смеялись или спорили. Тут я видел не только черные мундиры райледов – Марзок пояснил мне про них раньше – но и знакомые по деревням на юге тюрбаны хэдденов, какую-то еще неизвестную форму разных цветов и фасонов, простую одежду горожан не-магов. Я уставился на эту картину с восторгом и четко ощутил, что хочу вот так же сидеть на ступенях и разговаривать обо всем на свете. Почему-то тут, рядом с этим зданием, мне впервые с начала пути пришла в голову мысль, что теперь я не один. Что все мои занятия отныне не станут посвящены лишь мне самому, а единственным развлечением, хоть как-то связанным с другими людьми, больше не окажется подслушивание разговоров охраны на неизвестном наречии. Вей саат. Дом.
