- Ты ела?
- Нет, я долго думала над тем, как…
- Почему ты не ела?
Эмин недовольно хмурится. И без стеснения перебивает меня.
Я начинаю злиться. Он тоже. Ни к чему хорошему это не приведет.
- Послушай, но я же не собачка, чтобы есть по расписанию…
Я пытаюсь взять себя в руки.
Пристально посмотрев на меня, Эмин распахивает холодильник. Греет еду, которую заказал еще в день нашего прибытия.
- Давай вместе придумаем, как посадить его в тюрьму. Такие люди, как он, не должны гулять на свободе!
- Диана, не зли меня.
- Он похитил мою маму. А теперь ищет меня. Ты считаешь меня маленькой девочкой, но это далеко не так…
- То есть ты вполне готова к сексуальным отношениям?
Я замолкаю. Духовка начинает работать, и тогда Эмин приближается ко мне.
- Ты не поцеловала меня, когда я пришел.
Вытягиваюсь по струнке, вжимаясь в подоконник. Он подходит близко-близко. Наклоняется, чтобы увидеть мои глаза. Его тяжелое дыхание опаляет меня.
- Эмин…
- Мне так нравится, когда ты шепчешь мое имя. Хрипло так. С надрывом.
Его большой палец касается моей щеки. Нежно. Слишком нежно – до боли.
Он спускается к губам. Оттягивает нижнюю, заставляя меня приоткрыть рот.
- Моя девочка очень красивая. Весь день я думал только о тебе. Но я вижу, что ты плакала. Почему?
- Ты запер меня.
- Ради твоей безопасности.
Эмин не прекращает трогать меня. Его пальцы медленно спускаются к шее. От его жестов мое сердце начинает биться быстрее. Ладони потеют. Отчего-то становится жарко.
Я стараюсь не смотреть в его холодные глаза, опускаю взгляд ниже и упираюсь в бьющуюся жилку на его шее. Она у него очень толстая и большая.
- Я хочу навсегда спастись от Анархиста.
- Ты ему не нужна.
- Но ему нужна моя мама.
- Подумай лучше о себе, Диана.
- Что?..
Эмин целует. Резко захватывает меня руками, фиксируя шею. И губами овладевает.
Целует так, что дыхание спирает. И мои ладони вверх поднимаются – к его руке, что удерживает меня за шею.
- Эмин!
Голос получается хриплым от волнения. С надрывом. Как ему нравится.
А мне страшно от его жадных поцелуев. Внутри творится черт пойми что, и я совершенно не понимаю природу происходящего.
То жарко, то холодно.
То страшно, то… внизу разгорается пожар.
Со мной никогда такого не было.
Только разум не отключается, и я все пытаюсь вывернуться из его тисков.
Эмин хватает меня за бедра и поднимает своими сильными руками. Я вскрикиваю, а он сажает меня на подоконник. Резко, грубо. Раздвигая ноги и пристраиваясь между нами.
- Пожалуйста, Эмин! – уворачиваюсь от его жадных поцелуев.
- Я буду нежным. Доверься мне, Диана.
Его слова лживы. Он хрипит от возбуждения и больно сжимает попу. Хватает за бедра, притягивая меня к себе. Он не будет нежным. Присваивают себе не нежно, а насильно.
- Я не хочу, Эмин.
Втягиваю в себя воздух как сумасшедшая, когда его рука – горячая, сильная – проникает под кофту и накрывает мою грудь.
- Хочешь. Я чувствую, как сильно ты хочешь.
Барахтаюсь в его объятиях. Вцепляюсь в его руки, чтобы убрать их со своего тела, но все бесполезно.
Меня пугает реакция моего тела.
Но еще больше я боюсь становиться его женщиной. Мама говорила, что это та грань, за которой следует невозвратимое. Это есть принадлежность мужчине, которому ты отдалась.
Мама знает толк в одержимости.
Духовка звонко щелкает. Блюдо готово. Но Эмин и не думает останавливаться, жестоко сминая мои губы своими.
- Ты такой же, как он… Да, Эмин?! Из жестокого мира. Где можно убивать, преследовать, насиловать… - шепчу с надрывом.
