– Док, а если… а вдруг узнают? – Крыс попытался улыбнуться.
– Не узнают. Мы же никому не скажем?
– Н-нет, Док, вы что, никому!
– А ведь уроды тоже произошли от человека… Их генный код практически идентичен нашему.
Крыс вздрогнул, взглянул на Урри, не скрывая отвращения. Смотри, человек, смотри – он знал это давно: Док любил поговорить, когда препарировал неудавшиеся эксперименты.
– И что это значит, Док? Это чего, мы теперь должны уродов того… Признать людьми?
Мужчина не спешил отвечать. Он подошёл к стеллажу, на котором громоздилось оборудование, и взял скальпель. Семейная реликвия, наследство прадеда.
– Ведь умели раньше делать… Никакого пластика, чистая сталь. И никаких вибролезвий. От них же ни малейшего удовольствия! – Док встал под лампой, любуясь тонкой полоской металла. – То ли дело старая школа… Ты можешь ощутить в руках вес инструмента, сопротивление тела передаётся ножу, а от него – тебе. Бесценный опыт.
– Док, так что теперь-то?
– Крыс, неужели ты так глуп? Ведешь себя, словно домохозяйка, – ответил Док. – Ничего мы никому не должны.
– А если…
– Хватит, – он даже не повысил голос, но Крыс тут же стушевался. – Урри, подойди.
Он и не подумал сопротивляться. Подошёл и встал рядом, смотря в пол. Док не любил, когда уроды вели себя, как люди.
– Нравится? – Он положил его руку на шею женщины. Под пальцами тонко бился пульс, а горячая кожа грела ладонь.
Урри глянул на нее: лицо чистой, только вторая пара рук напоминает пещерников.
– Красивая.
– Видишь, Крыс, ему доступно понятие красоты. Ну, потрогай её, не смущайся.
Он провёл по плечу, нащупал пальцы – короткие, без когтей. Не боец.
– Можешь забрать её с собой.
Урри испугался. Никогда Док не был добрым, все его планы всегда заканчивались чем-то плохим.
– Крыс, он же с тобой живёт? Аврору держи в бассейне.
– У меня нет бассейна, – отмер Крыс.
– Тогда в ванной! – Док поморщился. – Урри, а к тебе будет другое поручение… Она должна понести сразу же. Весь помет – мне.
– Зачем? – Он стиснул её руку.
Док рассмеялся. У него был красивый смех: звучный, глубокий, разносившийся далеко по коридору, до самых клеток, где когда-то содержались братья и сестры Урри.
– Какой глупыш, а? На опыты. Не буду же я выращивать у себя в доме новых людей. А вот породу можно попытаться вывести. Если фенотип окажется…
Он не дал ему договорить. Просто ударил по горлу когтями, а потом, подхватив обмякшее тело, ещё раз. Для надёжности. Чистые хрупки, но Док… Он сильнее, чем могло бы показаться.
– Возьми её.
Молчаливый Крыс поднял Аврору; она была такой небольшой, что он легко держал её на руках. Урри уложил Дока на стол, прикрыл пластиком – и впрямь удобно, кровь на красном совсем незаметна.
– Иди вперёд.
Обратный переход не занял много времени. В кухне он отстранил Крыса в сторону, выглянул на улицу первым. Киборга не было, и он решился выйти – ведь внутри словно Умник поселился и теперь зудел в уши: «Быстрее! Торопись!»
– Садись и лети обратно. Её положи назад.
Крыс сбросил живой груз на сиденье и полез вперёд, Урри вскочил внутрь, когда флаер уже завис над землёй. Наверное, раздолбанный транспорт никогда не летал так быстро – они добрались до барьера за считанные минуты, а дорога до свалки показалась Урри не длиннее пары вздохов.
Крыс сел у самых ворот. У него дрожали пальцы, но он не отвел взгляд:
– Я никому не скажу. Ничего не скажу, даже под пытками.
