- Помнишь ту птичку? - совсем тихо произносит Аки.
Опускаю голову и молчу.
Я помню то милое создание, что прилетело к нам умирать. Тогда я впервые увидела боль в глазах живого существа.
- Я не уверена, что именно я дала ей жизненные силы, - едва слышно признаётся Аки.
- Кириса, вам пора, - неожиданно резко подает голос служанка, а затем переводит недовольный взгляд на меня, - разве не понимаешь, что отвлекаешь её?
- Я… - отступаю на шаг, растерянно глядя на прислужницу.
- О чём ты говоришь? Я сама позвала её, - мягко останавливает свою заступницу Аки и нежно треплет меня по волосам, - иди, милый зверёныш. Твои няни ждут тебя.
Киваю и выбегаю из её покоев, едва не столкнувшись со своим охранником. Короб с едой прижимаю к груди и стараюсь смотреть вперёд не замутнённым слезами взглядом.
Я знаю, что прислуга не любит меня. И догадываюсь - за что.
Но лучше не думать об этом.
Когда добегаю до самого края внутреннего двора своего личного дворцового крыла, останавливаюсь и осторожно опускаю короб на землю.
Здесь, в тени высокой изгороди, отделявшей летний дворец от внешней улицы с одной стороны, и невысокого забора, отделявшего моё крыло от крыла старшей сестрицы - с другой стороны, были расположены два захоронения: моей доброй Хати и Тори - няни, что была до неё. Моя первая няня погибла от заражения крови после того, как её отхлестали розгами. Это было наказание за то, что она не уследила за мной и позволила убежать за пределы дворца. Я корила себя за её смерть. Потому что она могла бы выжить, не попроси я её, наказанную и с окровавленной спиной, сидеть подле меня, когда все меня оставили... Мне тогда было восемь лет. И я была страшно напугана. Я просто не могла предугадать, какой будет реакция на мою безобидную вылазку! А там, за пределами дворца было так интересно! Столько людей вокруг, и все мне умилялись, называя милым созданием! И даже - посланницей небес, когда я по глупости начала представляться всем подряд девятой дочерью великого Риши! Как были недовольны сёстры, даже вспоминать не хочется... На несколько дней меня заперли в покоях, оставив без еды и воды. На второй день няня Тори не проснулась, и я ещё несколько часов смотрела на её остывающее тело подле моей кровати. Потом её унесли. Затем произошло первое покушение на мою жизнь… мне после него долго объясняли, как я была неправа, когда вышла к людям. И что все за стенами дворца меня возненавидели сразу, только увидев! Что они лгали, когда улыбались мне в лицо. Что они хотят моей смерти. И что теперь на моей совести не только смерть няни, но и смерть служанки, принявшей удар на себя. Я тогда была настолько запугана, что даже почти не помнила поездку к матери - в её собственный дворец. Помню, шла, как в тумане, среди вельмож вперёд, к постаменту, где было расположено кресло жены великого Риши… помню, что она лишь отвела от меня разочарованный взгляд, так ничего и не сказав... помню, как вельможи шептались за моей спиной по пути обратно, что я вовсе не так хороша, как меня описывали. Тогда-то из моих покоев и были убраны все зеркала. Я стала бояться своего отражения, потому что перестала узнавать саму себя… темные круги под глазами, бледная кожа с синими венами, обескровленный рот и обильно выпадающие волосы.
Я пугала саму себя и всех вокруг.
Потом у меня появилась Хати. Она научила меня принимать обстоятельства вокруг. «Если не можешь ничего изменить, - говорила она, - измени своё отношение к происходящему». Она начала выводить меня к сёстрам - потихоньку, не спеша; прививала мне привычку здороваться со всеми во дворце, даже если со мной никто не здоровался. Она сделала меня добрым и приятным ребёнком. Мой внешний вид тоже перестал всех пугать, да и волосы стали выпадать реже, а затем и вовсе перестали - казалось, я вернулась к себе прежней! Но сёстры всё равно не спешили принимать меня. И покушения тоже не прекращались… служанки вокруг меня продолжали умирать.
