Батю направили в дальневосточное пароходство, Федю – в сахалинское, Лёху – в приморское, на танкера, а Колян должен лететь на Камчатку. Там у него жили родители и ждала девушка.
До столовой дошли минут за десять, не спеша поднялись на второй этаж по неширокой бетонной лестнице и оказались в зале, заставленном столами.
Батя посмотрел на Лёньку:
– Делай то же, что мы, и не ошибёшься. – Но, увидев, что Лёнька чего-то колеблется, подбодрил его: – А ты не тушуйся, всё нормально. Давай помогай парням расставлять тарелки и хлеб, да не забудь про сумочку, – он взглядом показал на сумку, которую Лёнька прихватил из роты.
Лёнька огляделся и направился за парнями готовить столы.
Слева расположился прилавок, с которого велась раздача пищи, чуть дальше – посудомоечная, где надо было брать тарелки и расставлять их по столам, а дальше – хлеборезка.
Работа привычная. Он не раз выполнял её у себя в училище, когда находился в нарядах.
Когда они накрыли столы и в середине каждого поставили вместительную кастрюлю с каким-то жидким варевом, в зал начали прибывать те, кто изволил почивать после праведных трудов.
Парни привычно рассаживались за столами. В зале стало шумно от радостных голосов и прибауток прибывших.
Лёнька не знал, куда ему приткнуться, но его сомнения развеял появившийся Лёха.
– Лёня! – окликнул он его. – Чё мнёшься? Иди сюда. Садись, не стесняйся. У нас здесь, – он показал на один из пустых столов, – никого не ожидается. Так что можно будет позлобствовать от самого пуза.
Проголодавшийся Лёнька не противился и, устроившись за столом, налил себе полную тарелку варева.
В Мурманске он привык, что блюда готовились в основном из рыбы. Рыбные супы, рыбные котлеты. Иной раз казалось, что и компот вонял рыбой. Парни шутили: «Привыкай. Что наловили, то и съели».
Здесь же суп издавал мясной аромат. Лёнька даже выловил из кастрюли приличный кусок с хрящевой косточкой. Правда, варево содержало какую-то крупу, но всё равно – настоящий мясной суп. На второе была котлета с пюре и каким-то рыжим соусом. Но хоть котлета оказалась и с мясом, однако его присутствие значительно разбодяжили различными ингредиентами, во вкусе которых Лёнька не разбирался.
Он был так голоден, что не обращал внимания на изысканность вкусов предложенных деликатесов.
Насытившись, он откинулся на стуле и осмотрел полупустой зал столовой.
Зал оказался заполненным меньше чем на треть, значит, котлет, хлеба и пюре должно остаться достаточно.
Тут он увидел жест Бати, который показывал ему, чтобы Лёнька занялся сбором оставшейся пищи.
Вскоре он заполнил сумку, и они вместе с Лёхой вышли на улицу.
– Стой тут, – скомандовал Лёха, указав Лёньке на угол обычной кирпичной хрущёвки, на первом этаже которой находился гастроном.
– Ты куда? – не понял его приказа Лёнька.
– Жди. Пять сек. Я щас, – отмахнулся от него Лёха, но соизволил пояснить: – Тут, на Авраменко, «Коленвал» не так разбирают, как в «Зелёном», да и салатики из морской капусты можно взять. Так что я сейчас, – и исчез за большими стеклянными дверями гастронома.
Ну, ждать так ждать. Лёньке после такого наполнения трюма двигаться вообще не хотелось. Он имел только одно желание – растянуться на кровати и расслабиться.
Лёха и в самом деле появился через несколько минут.
– Отлично, – прокомментировал он своё появление. – Всё окей, – похлопал он себя по неожиданно увеличившемуся животу, где, как предполагал Лёнька, и находился вожделенный «Коленвал».
