– Воздержусь, – пробубнила Марьяна, подумав: "Мало ли кто его до меня надевал".
– Брезгливая? – хмыкнул он, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на веселье.
– Нет, я за личную гигиену, – парировала она, обернувшись полотенцем, подойдя к зеркалу, чтобы попытаться расчесать волосы пальцами, как русалка, вышедшая из моря.
– Это хорошо, – он открыл ящик и достал расчёску с этикеткой, как фокусник, извлекающий кролика из шляпы. – Думаю, тебе это поможет. Халат, кстати, тоже новый, так что…
Усмехнувшись, он вышел из ванны, оставляя её одну – с расчёской в руке и водоворотом мыслей в голове.
Марьяна посмотрела на себя в зеркало, не узнавая собственное отражение. Щеки горели румянцем, глаза блестели, как изумруды, волосы влажными волнами спадали на плечи. Она выглядела… живой. Более живой, чем когдалибо.
"Не обольщайся, Тимофеева, тебя загнали в угол!" – дала себе мысленно подзатыльник, сняв этикетку, расчесав длинные волосы.
Халат действительно оказался новым – мягкий шёлк приятно холодил разгорячённую кожу. Он был явно дорогим, как и все в этой квартире, и сидел идеально, словно сшитый на заказ.
Глубоко вздохнув, Марьяна открыла дверь и вышла в спальню, где её ждал Кир.
Он лежал на кровати, просматривая что-то в телефоне, все ещё в одном полотенце, обёрнутом вокруг бёдер. В этом полумраке, освещённый только светом ночника, он выглядел как античная статуя – идеальные пропорции, чёткие линии мышц, благородный профиль.
–Тебе идёт, – кивнул он на халат. – Белый – твой цвет.
– Спасибо, – ответила она, не зная, куда деть руки и взгляд.
– Иди сюда, – он похлопал по кровати рядом с собой. – Не бойся, я не кусаюсь. По крайней мере, не сильно.
В его глазах плясали чёртики, и Марьяна не могла не улыбнуться в ответ. Этот Кир – шутящий, улыбающийся, почти нежный – был таким непохожим на того холодного, расчётливого, с которым она заключила сделку.
– Сними его, – сказал он, не отрывая от неё взгляда. В его голосе звучала не просьба, а приказ – тихий, но не допускающий возражений.
Марьяна чуть помедлила, ощущая, как сердце бьётся где-то в горле. Медленно, словно в трансе, она развязала пояс халата, позволяя шёлковой ткани соскользнуть с плеч и упасть к ногам мягким белым облаком.
Она стояла перед ним обнажённая – уязвимая и прекрасная в своей незащищённости. Её стройное тело, длинные ровные ноги, тонкая талия, красивая упругая грудь, были великолепны. Она могла бы быть моделью, но, к сожалению, сама девушка так не считала, в отличие от мужчины, который сейчас смотрел на неё глазами хищника, выследившего добычу.
Кир поманил её к себе рукой – жестом, не предполагающим отказа. В его взгляде читалось нетерпение, желание, граничащее с одержимостью. Когда она сделала шаг к нему, он резким движением потянул Марьяну на кровать, накрывая своим горячим телом, как волна накрывает песчаный берег – неотвратимо и всепоглощающе.
Его желание нарастало с каждым прикосновением. Он целовал её грудь, всасывая розовый сосок, превращая в острую пику, лаская ладонями, в страстном порыве, не оставляющем места для сомнений или отказа. Его руки были повсюду – требовательные, жадные, изучающие каждый изгиб её тела с собственнической настойчивостью.
Для Марьяны всё казалось каким-то наваждением – сюрреалистичным сном, из которого невозможно проснуться. Она горела в его руках, отзываясь на всё, что он ей предлагал, не в силах сопротивляться этому урагану страсти.
