Дилерия: Пророчество песков - страница 14

– Нет… – прошептал Аргонис, и в его голосе было столько боли, что Кэнан сжал рукоять кинжала. – Они… они превратили их…

– В кукол! – закончил Ургал, его голос был хриплым от ярости. Он видел пустые глаза своего воина Боргуша, который теперь стоял рядом с Рораном, клешня песчаного скарабея торчала у него из спины, как ключ завода. – Тварь не ест. Она порабощает! Использует тела!

Рой скарабеев замер, облепив пленников. Песчаные марионетки, ведомые фиолетовым светом из арки, развернулись и двинулись к трем живым существам на входе в ущелье. Их шаги были мерными, тяжелыми. В руках у орков и Рорана не было оружия, но их кулаки были сжаты, а сами тела излучали угрозу. Они были живым щитом, первой линией обороны древнего зла.

– Что делаем? – крикнул Кэнан, отступая на шаг, его глаза метались между наступающими марионетками и зияющей аркой. – Не могу стрелять в них! Это же твои люди, Ургал! Твой сородич, Аргонис!

Ургал скрежетал зубами, его топор дрожал в руке. Ударить по своим, пусть даже порабощенным? Орк колебался.

Аргонис стоял как вкопанный, глядя в пустые, светящиеся глаза Рорана. Боль рвала его душу. Но сквозь боль пробилось что-то еще. Гнев? Нет. Ясность. Он поднял посох. Он не чувствовал отклика земли, но чувствовал нечто другое. Отчаяние пленников? Искру жизни, еще тлеющую под толщей тени и контроля? Или просто свою собственную, неистовую волю?

– Дилерия! – снова загремел его голос, но на этот раз не просящий, а повелительный. – ДАЙ МНЕ СИЛЫ НЕ ДЛЯ УНИЧТОЖЕНИЯ, А ДЛЯ ОСВОБОЖДЕНИЯ! ОТПУСТИ ИХ!

Он вонзил посох в камень площадки со всей мощи. Не зеленый, а золотой свет, теплый и яростный, как само солнце, вырвался из древнего железного дерева. Он ударил не по марионеткам, а по земле под ними, по песчаным скарабеям, их контролирующим.

Эффект был ошеломляющим. Золотой свет, как волна, прошелся по площадке. Там, где он касался, песчаные скарабеи взрывались с тихим хлопком, рассыпаясь в обычный песок. Фиолетовый свет в их спинах гас. Песчаные марионетки замерли на месте, как будто у них перерезали нитки. Фиолетовый огонь в их глазах погас, сменившись пустотой, а затем… осознанием. Боргуш, орк, вскрикнул от боли и ужаса, рухнув на колени. Другие орки закачались, бормоча что-то бессвязное, хватаясь за головы.

Роран Броненосец стоял секунду, его карие глаза, теперь снова его глаза, были полны боли и шока. Он посмотрел на Аргониса, на свой пустой запястье, потом на зияющую за его спиной арку. И в его взгляде мелькнуло нечто большее, чем страх. Предупреждение. Паника. Он открыл рот, чтобы крикнуть.

Но из арки вырвалось нечто. Не тень. Не монстр. А волна. Волна чистой, сокрушительной тишины.

Она прошла сквозь них, как лезвие. Звуки – крики очнувшихся орков, фырканье верблюдов, их собственное дыхание – исчезли. Словно их поглотил вакуум. Они видели, как Роран кричит, но не слышали ни звука. Видели, как падают верблюды, сраженные невидимым ударом. Видели, как скарабеи, еще не тронутые светом, снова лезут из песка. Но мир стал немым кино. Эта тишина была не отсутствием звука, а его убийцей. Она давила на барабанные перепонки, на разум, вызывая тошноту и первобытный ужас.

И тогда, в этой абсолютной, гнетущей тишине, из черной арки выплыла фигура. Она была человеческого роста, но не человек. Ее тело казалось сотканным из сгущенного мрака и фиолетовых прожилок энергии, как у песчаной твари, но гораздо плотнее. Очертания были размыты, как будто она постоянно колебалась между формами. У нее не было лица, лишь гладкая, темная плоскость, на которой вспыхивали и гасли два холодных, белых огонька – как звезды в бездне. Она не шла. Она парила над камнем, не касаясь его. В одной рукоподобной конечности она сжимала посох из черного кристалла, пульсирующий тем же фиолетовым светом.