Дилерия: Пророчество песков - страница 16

Хитиновый поток обрушился на них. Щелкающие клешни, острые, как бритвы ножки, мерцающие фиолетовые глаза – скарабеи атаковали без страха, без жалости, управляемые единой злой волей. Воздух наполнился сухим стрекотом панцирей, шипением и звоном стали о хитин.

Ургал был ядром обороны. Его двуручный топор описывал смертоносные дуги, круша скарабеев с чудовищной силой. Черные осколки хитина и клочья фиолетовой «плоти» разлетались во все стороны. Он ревел, как раненый зверь, его ярость питалась видом своих порабощенных воинов и угрозой Спящего. «За Форджхолл! За Лориэндар! За ВСЕХ!» – его боевой клич гремел под сводами.

Аргонис сражался рядом, его посох, лишенный силы земли, но все еще крепкий, как дуб, работал как дубина и щит. Он бил сокрушительными ударами, ломая ножки, сшибая скарабеев с ног, создавая пространство для других. Его рога служили грозным оружием – он бодал, подбрасывал в воздух хитиновых тварей, которые затем добивались стрелами или топором.

Ивиэль была серебряным смерчем на периферии. Ее лук пел, выпуская стрелы чистого лунного света. Они не всегда убивали крупных скарабеев, но пронзали их фиолетовые «глаза», заставляя взрываться с хлопком и ослепительной вспышкой, ослепляя и дезориентируя окружающих. Она двигалась с невероятной ловкостью, уворачиваясь от клешней, стреляя почти без промаха, ее зеленые глаза холодно оценивали поле боя.

Кэнан использовал все, что было под рукой. Его гномий кинжал с легкостью вонзался в сочленения панцирей, но против массы он был слаб. «Громовые Горошины» были его козырем – он швырял их в скопления скарабеев, вызывая мини-взрывы с хлопками и волнами сжатого воздуха, которые разбрасывали тварей, как кегли. Но запас был не бесконечен. «Жаль, нет огнемета Заратустры!» – крикнул он, отбиваясь ножом от прыгнувшего на него скарабея. Ивиэль спасла его меткой стрелой в глаз чудовища.

Боргуш и другие орки, хоть и ослабленные, сражались отчаянно, используя обломки камней и собственные кулаки, защищая спины Ургала и Аргониса. Их ярость была чистой, направленной на тех, кто их поработил.

Роран, пригнувшись под градом осколков и щелкающих клешней, добрался до подиума. Треснувший рог минотавров лежал холодным и безжизненным. Он схватил его, ощутив шероховатость дерева под пальцами, древние узоры, которые когда-то излучали силу его предков. Он сжал рог, прижал ко лбу, пытаясь вспомнить песни гор, рев вольных стад, гул земли под копытами на родных равнинах – все, что связывало его народ с Дилерией.

– Духи предков! Сила земли! – зарычал он, вкладывая в крик всю свою боль, всю свою волю, всю любовь к жизни, которую чуть не отняли. – Вернитесь! Помогите запереть Тьму! ДАЙТЕ МНЕ СИЛЫ!

Сначала ничего. Затем, из самой глубины трещины в роге, брызнула тонкая струйка золотистого света. Она была слабой, как первый луч солнца перед рассветом. Но она была! Рог в руках Рорана дрогнул, загудел низко, как далекая гроза. Золотой свет коснулся пульсирующей массы Спящего Хаоса, и гигантская тень вздрогнула. Фиолетовые «звезды» в ее глубине вспыхнули ярче, вибрация под ногами усилилась, став почти болезненной.

– Он чувствует! – закричала Ивиэль, выпуская стрелу, которая пронзила сразу двух скарабеев. – Древняя магия предков! Она раздражает его! Роран, ДАВИ!

Но слабый золотой свет был лишь искрой. Рой скарабеев, почуяв угрозу для своего господина, удвоил ярость. Они стали бросаться на Рорана самоубийственными атаками, игнорируя удары. Одного орка сбил с ног и разорвал клешнями огромный скарабей-воин. Боргуш заслонил Рорана, получив глубокую рану в плечо. Ургал и Аргонис, покрытые царапинами и синяками, едва сдерживали натиск, отступая к подиуму.