Дилерия: Пророчество песков - страница 18

Хранитель поднял обломок кристалла. Фиолетовый свет из него ударил не в героев, а… в потолок храма. В огромный, пульсирующий сгусток энергии, вмурованный в свод прямо над ними. Сгусток вспыхнул ослепительно, начал пульсировать с бешеной частотой.

Ивиэль поняла первой.

– Он рушит свод! Хочет похоронить нас здесь! И… себя? И Спящего? – В ее голосе прозвучал ужас.

Каменные блоки свода заскрипели, задвигались. Трещины, как черные молнии, поползли по потолку. Начался каменный дождь. Пыль и мелкие обломки посыпались на них. Хитиновые скарабеи в панике бросились врассыпную, но было поздно – камни падали и на них.

– К ПЕЧАТЯМ! – заревел Аргонис, хватая раненого Боргуша и таща его к основанию подиума. – МОЖЕТ, ОНИ ЗАЩИТЯТ!

Ургал подхватил под руку истекающего кровью орка, Кэнан помог Рорану, который все еще сжимал слабо светящийся рог. Ивиэль, выпустив последние световые стрелы в падающие глыбы, чтобы разбить их на менее опасные куски, прыгнула в укрытие рядом с артефактами.

Они сгрудились за щитом гномов и скипетром эльфов, как за последней баррикадой. Золотой свет рога Рорана, белый свет скипетра и тусклое красное мерцание гномьего щита слились в дрожащее защитное сияние, отбрасывая мелкие камни, но не способное остановить гигантские глыбы, которые теперь падали все чаще.

Хранитель парил под разрушающимся сводом, его темная фигура растворялась на глазах, сливаясь с фиолетовым светом и хаосом падающих камней. Его белые «глаза» были устремлены на открытое Око Спящего. В них читалось нечто большее, чем страх. Принятие? Жертва? Последняя мысль пробилась к ним сквозь грохот:

– НЕ ДАЙТЕ ЕМУ ВЫЙТИ…

Гигантская каменная глыба, оторвавшаяся от самого центра свода, рухнула вниз, прямо на Хранителя и на открытое Око Спящего Хаоса. Удар был чудовищным. Казалось, содрогнулась вся скала храма. Пыль взметнулась стеной, скрыв все.

Защитное сияние артефактов под подиумом погасло, не выдержав ударной волны. Героев отбросило назад, присыпало обломками и пылью. Они лежали оглушенные, в полутьме, под непрекращающийся грохот падающих камней. Воздух был густым от пыли и пахло раздавленной скалой и озоном.

Когда грохот наконец стих, воцарилась тишина, еще более гнетущая, чем раньше. Они откашливались, выбираясь из-под обломков. Фонарь Кэнана, чудом уцелевший, выхватил из мрака картину разрушения.

Центральный зал был почти уничтожен. Груда обломков перекрывала проходы. Там, где был подиум и Спящий, теперь возвышалась гигантская груда камней. Открытое Око и Хранитель были погребены под ней. Фиолетовые сгустки в стенах потускнели, некоторые погасли совсем. Скарабеи исчезли – раздавлены или бежали.

– Мы… мы сделали это? – прошептал Кэнан, вытирая кровь с лица. – Мы похоронили его?

Ивиэль поднялась, ее взгляд был прикован к груде камней. Она покачала головой, ее лицо было пепельно-серым.

– Нет. Мы похоронили Хранителя. И, возможно, повредили Спящего. Но не убили. Я все еще чувствую его… присутствие. Глубоко под камнями. Оно слабее. Подавленное. Но оно живо. И оно голодно. Око открыто… и оно видит.

Она указала на груду обломков. Из самых глубоких щелей между камнями струился слабый, но неумолимый черный свет. Свет открытого Ока. Он не освещал. Он поглощал. И он медленно, но верно расползался по камням, как черная плесень, разъедая их изнутри.

Роран поднял треснувший рог. Золотой свет в нем погас. Он посмотрел на другие поврежденные артефакты – потухший скиптр, треснувший щит, сломанное копье, истлевшую книгу.