– Дела против таких, как вы, то есть инициированных из других миров, ведутся в упрощенном судебном порядке. Все доказательства изымаются тут же, на заседании, в присутствии участников процесса и, конечно, обвиняемого. Инициированным не вменяются такие же тяжкие наказания, как гражданам Изнанки, но самым жестким служит лишение магии и стирание памяти. При необходимости повинный иноземец остается здесь, как вы правильно поняли, до исполнения наказания. Возможно как длительное нахождение в Изнанке, так и с перерывами, в зависимости от характера наказания, то есть можно возвращаться в свой мир и по требованию службы исполнения наказаний вновь исполнять не до конца отбытое, – четко и без запинки сказал обвинитель.
Блеск! Хорошо, что можно будет возвращаться в Москву. Плохо, что я вообще опять думаю про то, что меня призна́ют виновным и заставят батрачить на Амарад.
– Часть документов, касающихся обвинения, его сути, то есть экземпляры для вас, передаю вам в присутствии защитника. – Серк шагнул ко мне и протянул принесенную с собой красную папку, запечатанную клейкой лентой с четырех сторон. Я принял ее обеими руками, а обвинитель коснулся ее своим кулоном. Папка в моих руках мигнула синим свечением. То же самое сделал и Лайдж: приложил к ней свой кулон, папка вновь осветилась.
– Это – свидетельство того, что бумаги вручены вам в присутствии защитника, что удостоверено. Когда откроете папку и будете знакомиться с содержимым, срывайте знаковую печать. Если оформление документов прошло без процессуальных нарушений, знак загорится зеленым, если с нарушениями – красным. В таком случае данные будут считаться недействительными и их нельзя будет использовать в качестве доказательств или иной информации, прилагаемой к делу, – объяснил Серк. Ну типичный юрист: всё так подробно, четко.
– У меня, кстати, магия не работает, – не зная, как выразить свою проблему, сказал я. – У вас артефакты исправны. А у меня трость, – я тронул ее, прислоненную к креслу, – не действует, я не могу колдовать.
– Подозреваемые и обвиняемые инициированные на время процесса лишаются возможности питаться магией и использовать свои личные артефакты, а также производные их форм. Всё, что сходно с палками, палочками и указками, шестами заколдовано, вы не можете использовать эти предметы как колдовские, – пояснил Лайдж.
– Мы оставим вас. Вы вправе ознакомиться с документами до начала процесса, – добавил Серк, разворачиваясь к выходу.
– Я навещу вас позже, перед заседанием. Удачи. – Лайдж наклонил в мою сторону голову и вышел вместе с прокурором.
Я остался сидеть в кресле, глядя на запечатанные бумаги. Что там они вообще насобирали на меня без меня?! Я быстро сорвал ленты, раскрыл папку и оборвал все печатки, тут же полыхнувшие зеленым. Затем погрузился во внимательное изучение уголовно-магического досье на меня, пытаясь вникнуть во все нюансы.
Сперва шли мои личные и профессиональные данные – то, что выдало обо мне Провидение Изнанки. И оно знало обо мне не всё, ну, или блокировало часть ненужных магическому миру сведений (по крайней мере, между строк не было написано, что у меня аллергия на некоторые продукты). Затем – характеристики как мага, собранные в ходе наблюдения элдерами, лекарями, «силовиками», в общем, всеми теми, с кем я тут, на магической земле, успел контактировать даже немного. Я не увидел свои характеристики со слов Венди и Милиана, но, может, так и надо, чтобы их не спрашивали как действительно лично заинтересованных в моей судьбе лиц? Были экспертные бумаги с оценкой моих действий, рассмотренных в двух разных ключах: что это было случайное стечение обстоятельств или осознанно исполняемый акт. Дальше имелась выписка из правил, которые должны соблюдать маги Изнанки и инициированные в местах, не снабженных чародейскими материями, вместе с пунктами нарушений и ответственности. В нарушение данных правил я применил магию в присутствии более двух человек, причинив ущерб имуществу. Наказаний за это дело было несколько: штрафные обязательные работы на территории Изнанки в назначенных судом учреждениях, штрафные валютные сборы и – заключение под стражу на срок до пятидесяти дней без права пользования магией. Я бы не хотел ничего из вменяемого испытать на себе. Меньшим злом мне тут не казалось ничего. Мне было страшно всё из-за незнания, неведения. Ознакомившись с документами, я кинул папку на столик и устало провел рукой по лицу.
