Дивногорье - страница 18

В это же время, за сотни километров от поляны, в больничной палате, пропахшей лекарствами и антисептиками, бабушка Нина внезапно открыла глаза. Её взгляд, обычно туманный от боли и усталости, стал ясным и пронзительным, словно она увидела что-то за пределами этой комнаты, за гранью привычного мира. На её бледных губах появилась едва заметная улыбка, а голос, тихий, но твёрдый, прозвучал в вечерней тишине:

– Всё вовремя. Всё как должно быть…

Кардиомонитор, до этого мерно отсчитывающий удары сердца, внезапно завизжал пронзительным сигналом тревоги, вычерчивая роковую прямую. Зелёная линия на экране замерла, превратившись в безжизненный горизонт. В палату вбежала дежурная медсестра, её торопливые шаги гулко отдавались в пустом коридоре. Она бросила взгляд на монитор, затем на лицо бабушки Нины, и её собственное лицо исказилось от горького осознания неизбежного.

– Девятая палата! Остановка! – крикнула она, выбегая в коридор, и эхо разнесло её голос по затихшему отделению.

Бабушка Нина лежала с закрытыми глазами, её морщинистое лицо было спокойным и умиротворённым, словно она наконец нашла покой после долгой дороги. Казалось, она не ушла, а просто растворилась в чём-то большем, оставив после себя лишь тишину и слабый запах трав – полыни, чабреца и ещё чего-то неуловимого, древнего, – который ещё долго витал в стерильном больничном воздухе.

Перед глазами все еще танцевали яркие пятна, похожие на солнечных зайчиков, Аня подслеповато щурилась и терла закрытые веки. Наконец зрение начало восстанавливаться, и девушка попыталась оглядеться. Она сидела в высокой траве, пахнущей незнакомыми цветами, рядом валялся ее рюкзак. Рука по-прежнему сжимала цепочку от кулона, металл неприятно впивался в ладонь. Но когда Аня разжала пальцы, цепочка с тихим звоном упала в траву, а камень не было вовсе. Вместо него на коже проступил едва различимый рунный узор, похожий на те, что были в бабушкином блокноте. Он отливал золотистым перламутром, когда на него попадал солнечный свет. Ничего не понимая, Аня принялась тереть странный рисунок сначала пальцем, потом рукавом толстовки, но это ничего не изменило – рисунок оставался таким же четким. В голове пронеслись обрывки воспоминаний: бабушкин блокнот, странные символы, которые она тогда не поняла, и тот момент, когда она взяла камень в руки. «Почему я вообще его взяла? – подумала она с горечью. – Может, если бы я просто прошла мимо, ничего бы не случилось». Но теперь было поздно сожалеть. Руны на ее коже казались живыми, словно они были частью чего-то большего, чего-то, что она не могла понять.

– Что за чертовщина произошла? Где я вообще? – недоуменно пробормотала девушка, вставая на дрожащие ноги и озираясь по сторонам. – Это сон? Или я сошла с ума?

Вокруг шумели высокие лиственницы, ярко-зеленые, величественные, но что-то в них было не так – кора отливала серебром. Аня находилась на небольшой прогалине, где трава была гуще и выше, чем среди деревьев, и в ней мелькали незнакомые цветы с полупрозрачными лепестками. Подхватив рюкзак, девушка торопливо достала свой смартфон, последнюю связь с привычным миром. Экран послушно включился, показывая на часах 22:15. Вот только расположенное солнце над головой Ани шло вразрез с этим временем – здесь вечер только начинался.

– Сеть не ловит… – с досадой бросила девушка, глядя на пустые деления связи. Попытка дозвониться родителям тоже ни к чему не привела, как и просмотр карт – ничего просто не загружалось, словно телефон превратился в бесполезный кусок пластика и металла. – Так, без паники. Давай рассуждать логически. Какова вероятность, что я создала телепорт посреди леса? Правильно – нулевая. Значит, происходящему должно быть другое объяснение. Думай, голова, шапку куплю.