Дивногорье - страница 4

Вскоре разговор и вовсе забылся – начался последний учебный год в школе, наполненный бесконечными тестами и консультациями. Дни летели как страницы учебника: утром школа, вечером дополнительные занятия и подготовка к экзаменам. Но все усилия окупились сполна – проходной балл на бюджет в медицинский Аня набрала без особых сложностей. А уже осенью, получив белоснежный халат и первую зачётку, с головой окунулась в новую жизнь, полную анатомических атласов, латинских терминов и бесконечных конспектов.

– Вот мы и дома. Мама к твоему приезду вкусностей наготовила! – с нежностью в голосе произнес папа, выключая мотор.

Голос отца вырвал Аню из плена воспоминаний. Родная пятиэтажка с облупившейся кое-где штукатуркой, знакомый двор с детской площадкой, где когда-то она проводила все свободное время, и такими уже большими березами, верхушки которых раньше едва доставали до их окон на третьем этаже. Сейчас же они величаво шелестели листвой у самой крыши. Дождь почти прекратился, оставив после себя свежесть и блеск на листьях. «Да, я снова дома», – с облегчением подумала девушка, чувствуя, как тугой узел в груди начинает потихоньку ослабевать.

Входная дверь тихонько скрипнула, и на Аню обрушился запах свежей выпечки и маминого фирменного борща со сметаной. Знакомые с детства ароматы на миг вернули ощущение безопасности, но тут же уступили место тревоге. Чтобы не толпиться в тесном коридорчике, девушка наскоро разулась, оставив кроссовки у порога, и пошла на кухню, где уже слышалось позвякивание посуды. Мама стояла у плиты, помешивая суп в кастрюле. Услышав шаги, она обернулась, и Аня увидела её осунувшееся лицо с покрасневшими от слёз глазами. Они молча обнялись, крепко, словно боясь отпустить друг друга. Вскоре к ним присоединился и отец, обняв обеих женщин своими сильными руками.

Несмотря на витавшее в воздухе напряжение, обед прошел тепло. За окном монотонно барабанил дождь, капли сбегали по стеклу причудливыми дорожками, а на кухне было уютно и пахло домашней едой. Аня рассказала про учебу, про сессию и, чуть стыдясь, про свою несчастную тройку. Родители слушали внимательно, время от времени задавая вопросы. Отец даже пошутил, вспомнив, как сам когда-то радовался тройке по сопромату. Оценки никогда их не волновали, и за плохие отметки дочь свою они никогда не ругали – главное, чтобы человек вырос хороший, говаривала мама. Когда чай был почти выпит, мама рассказала про бабушку. Её голос дрожал, но она старалась держаться. Рассказала, как долго та сопротивлялась и отказывалась от госпитализации, как рвалась обратно домой, несмотря на рекомендации лечащего врача. Лекарства принимать отказывалась, медсестёр ругала на чём свет стоит, а когда силой не получалось – начинала уговаривать их, обещая научить "травкам лечебным".

– Она все твердила, что не успела тебе наследство передать. Катетер даже из вены выдернула! – мама всплеснула руками, и чашка в её руках опасно накренилась. – Кое-как её уговорили остаться в больнице, чтобы там тебя дожидалась под присмотром врачей. Она уже стоит то с трудом, похудела сильно, одни глаза на лице остались. А всё равно упрямится, говорит – пока с Анечкой не поговорю, не помру, а дома ничего для нее не собрано.

– Бабуля не меняется, – с грустной улыбкой произнесла девушка, крутя в руках пустую кружку. Керамика сохраняла остатки тепла от чая, и это ощущение было сейчас таким нужным. – И травки эти лечебные… Сколько раз ей говорила, чтобы нормально лечилась и обследовалась. Не довела бы себя до такого! Рак на ранних стадиях сейчас лечат успешно.