Дневниковые записи - страница 4

Но революция была подавлена царским правительством. В результате непредвиденных событий отец понес от своей коммерции большие убытки и разорился. Для расплаты с кредиторами ему не оставалось ничего, как заложить свой дом ростовщику под большие проценты и уплатить долги, чтобы не попасть в тюрьму. Продолжать посредничество он уже не был в состоянии – не было ни доверия, ни денег. Ему пришлось поступить на работу по своей специальности на небольшую товарную мельницу при железнодорожной станции Грязи в 100 верстах от Воронежа. Условия были далеко хуже, чем когда-то у Безрукова, но другого выхода не было. Наша семья по-прежнему жила в своем доме, а он лишь по воскресеньям приезжал домой. Материальное положение семьи после краха стало далеко хуже. Часто не доставало денег на покупку самых необходимых продуктов, и нашей маме приходилось просить лавочника отпустить их в долг, до получки отца.

Однако, энергия у отца к предпринимательству не погасла. В скором времени он придумал дело по откорму свиней, возложив его на маму и на нас, двух братьев, меня и Александра. Помещение для «фермы» у нас было, только в нем пришлось сделать деревянные полы с небольшими щелями для стекания жидкости. В другом сарае сложили печь с котлом для варки картофеля и приготовления корма. Смастерили из дубовых досок два специальных корыта, и оставалось только дело за свиньями. Все это строительство производилось в воскресные дни, когда отец приезжал домой. Вскоре на скотном рынке он купил десять свиней-кастратов примерно годовалого возраста и «ферма» стала существовать. Нам с братом работы хватало по горло, а маме – и говорить нечего. Нужно было закупить корм – картофель, тыкву, мучные отходы, черствый хлеб и прочее. Мы варили в котле картофель, тыкву, толкли сваренное и смешивали его с просяной мукой крупного помола, и, когда варево остынет, разливали по корытам свиньям. А до этого свиньи поднимали такой визг и драку, что слышно было за полверсты. Разве все перескажешь, что нам приходилось делать. Нужно было напилить и нарубить дров, вычистить свинарник, нарвать крапивы и снатки (видимо, имелась в виду сныть – прим. авт.), вымыть картофель и сделать много другой работы. От хорошего корма и ухода свиньи росли и жирели. Уже через полгода отец их продал мяснику. Доход от них был неплохой, и отец решил ферму расширить до 20 голов. Работы прибавилось, хотя нам и стала помогать сестра Анна. Мне в это время было около 11 лет, а брату Александру 9. Оба мы ходили в школу. Тяжело было, особенно осенью и зимой. Приходилось рано вставать, чтобы к 8 часам утра все успеть сделать – вычистить навоз из свинарника, настелить в логово соломы, раздать корм свиньям. Мы очень торопились бежать в школу, так как она была как бы местом отдыха для нас от надоевшей работы по уходу за свиньями. Уроки учили днем, придя из школы. Так что осенью и зимой было для нас очень тяжело. Зато весной и летом мы находили свободное время для игр и других проказ с соседскими ребятишками.

Больше всех доставалось работ и хлопот нашей маме в первое время после отцовского краха. Однако, она стойко переносила последствия и постепенно смирилась с тяжелым положением, постигшим нашу семью. Она и отец не пали духом, и материальное положение семьи постепенно стало улучшаться. У отца больше стало возможности принимать участие в свиноводческом хозяйстве, особенно по приобретению корма и непосредственного ухода за свиньями в свободное от работы время. Дело ладилось. На Чижевке наша семья за 6 лет увеличилась еще на 3 человек, трех сестер. На свет появились Зина, Надя и Клава. Брат Алексей родился в 1899 году, когда мы были еще у Безрукова. Он тоже постепенно включился в работу по уходу за свиньями и другим домашним делам. Работали все от мала до велика, и этим крепко держалась наша семья. Здесь нужно дать нашим родителям справедливую оценку их неутомимой энергии в деятельности и спасении семьи от попадания ее в бездонную пропасть, на дно жизни! Из такого краха, в который попала наша семья, редко кто выбирается и вновь устраивает свою жизнь нормальным путем. Молодцы были наши родители! Не согнулись под непосильной тяжестью. О деятельности их можно очень много писать, но пока следует отложить это и рассказать о наших детских годах. Вернусь немного назад.