Дневниковые записи - страница 6

По соседству с нашим двором была небольшая частная бойня, где производился убой скота. На дворе бойни был отгорожен деревянными жердями загон, куда после пастьбы загоняли рогатый скот, подлежащий убою в последующие дни. Временами его набиралось целое стадо, и пастух бойни с мальчиком-подпаском пасли его на пустыре близ бойни до глубокой осени. Наша компания подружилась с пастушонком, да и сам пастух не был против этого возможно потому, что считал нас как бы своими помощниками в охране стада, когда он куда-либо отлучался. Так оно и было. Когда он уходил, то своему помощнику строго-настрого приказывал следить за скотом и нас тоже просил помогать ему в этом. Часа через два-три пастух возвращался навеселе, под хмельком. За время его отсутствия мы принимались за дело. У пастухов всегда порядочный кусок мяса на обед, а также сковорода и котелок для варки пищи. Мы быстро разводили костер и, нарезав мясо небольшими кусочками, жарили его на сковороде, поставленной на два кирпича, часто без сала или масла. Охраняли стадо по очереди два наших товарища, но все тщательно следили, чтобы стадо не разбежалось в разные стороны, о чем извещали нас криком главные пастухи. Сколько было радости и с каким аппетитом мы ели вкусное жареное мясо! Хлеб каждый компаньон приносил с собой, а вместо вилок служили нам очищенные палочки от хвороста, так как горячие куски мяса пальцами брать со сковороды было нельзя. Теперь, спустя много-много лет мне не представлялось есть такого вкусного мяса даже в первоклассных столовых! Как вспомнишь, то и теперь оно вызывает огромный аппетит.

В стаде для «духа» держали старого козла. Козел был, как козел, ничего особенного в нем не было, но по своему поведению он был настоящий хулиган. Вблизи пастбища была проезжая дорога, проходившая из дальней Чижевской слободы в город. Пустырь и дубовая роща были отделены от этой дороги глубокой канавой. Земля из канавы насыпана по другую сторону пустыря, а по насыпи была проложена пешеходная тропинка, по которой было большое движение пешеходов в город и обратно. Особенно много было женщин, носивших на коромыслах в город разные продукты и фрукты на рынок. Расстояние от дальней Чижевки до города было 5—6 верст, и возить небольшой груз на лошадях не было смысла, тем более такой груз, как малина и клубника, от тряски мог испортиться. Я уже сказал, что козел был настоящий хулиган. Он почему-то не любил женщин, несущих что-либо на коромыслах. Пастух всегда нас предупреждал перед своим уходом, чтобы мы смотрели строго и за козлом, не допускали близко к канаве во избежание неприятностей от него. Но, увлекшись чем-либо, мы обычно забывали о козле, надеясь, что он никуда не сбежит от стада. Воспользовавшись тем, что про него забыли, он незаметно пробирался к пешеходной тропинке и неожиданно с разбега нападал на женщин, что-либо несших на коромыслах. Поднимались крик, шум, ругань за разбитые крынки с молоком или рассыпанные ягоды и фрукты. Такие проделки козел повторял не раз и не два и, по-видимому, наслаждался своим хулиганством. Со стороны пострадавших были жалобы на владельца козла в волостное правление, и в конечном результате решили убрать козла во избежание штрафа и возмещения нанесенных им убытков. Но сколько было до этого таких хулиганских случаев! Как-то раз две женщины осмелились броситься на козла с пустыми коромыслами, но он обхитрил их – не побежал от них прямо, а, забежав в сторону, бросился на них, а они с криком и визгом еле-еле убежали от него. Был и такой случай: одна женщина, спасаясь от козла, бросилась бежать, но, споткнувшись обо что-то, упала и закричала «благим матом». Бежавший за ней козел вдруг остановился, как вкопанный, и, не тронув ее, спокойно отошел и поплелся в стадо. Сколько было смеха, когда мы наблюдали проделки козла! Но как было жаль, что его больше не было в стаде. Пастух нам сообщил, что его зарезали, так как на хозяина бойни посыпались жалобы со стороны населения за проделки козла, и волостное правление приказало убрать козла во избежание штрафа. На нас эта весть подействовала удручающе. Мы тоже были частично виновны в его гибели, так как не всегда принимали меры против проделок козла, а как бы наслаждались ими и смеялись от души.