До встречи в Вальхалле - страница 3

Велимира побледнела. Голова закружилась, и она уколола палец.

– Ну как же… – снова донесся голос Прохора. – Да ты посмотри на нее – ребенок!

– А ест как взрослая! – возразила Василиса. – Нам самим прокормиться бы, а тут и ее… Нет уж, предложили – надо отдавать! А если не возьмут больше? До старости кормить будешь?

– Да, кормить ее нелегко, но ведь…

– Да говорю я тебе, тут и думать нечего!

– Положим…

Велимира не очень понимала, о чем разговор, но плохое предчувствие медленно рождалось где-то глубоко внутри. Но она решила пока не беспокоиться об этом и постаралась уйти с головой в свои мысли. Что интересного было у нее в жизни? Да ничего, в общем-то. Работала, гуляла, спала. Больше и ничего. Иногда, когда выдавалась свободная минутка, вместе с Прасковьей заходила послушать истории Тихона. Он говорил о дальних городах, о совсем других людях. Подругам нравилось слушать его. Он рассказывал просто, но так интересно, что дух захватывало. Казалось, все это – выдумка, и на самом деле ничего этого нет – только тайга. Могучие деревья, леса, морозы. И их деревня – единственный островок жизни среди моря снегов и ветвей. Велимира получше узнала и Тихона – это был добрый, уже много повидавший человек с хорошим товаром. Он годился девушкам в отцы. Они его жалели – у него ведь никого в жизни не было – и улыбались ему.

– Дочка…

Велимира вздрогнула, услышав, что Прохор зовет ее. Он называл ее дочкой давно, еще с тех пор, как Василиса привела ее – босую, простоволосую, в одной рубашке – в дом. Он сказал ей тогда: «Что ж ты, дочка! Замерзла ведь как!». Так и осталось. Дочка. Своих детей у них с Василисой никогда не было.

Велимира повернулась к Прохору и улыбнулась ему.

– Дело есть… – сказал он и сел рядом.

Из соседней комнаты вышла Василиса и тоже села.

– Тут… – замялся Прохор, – нам с матушкой, – так он звал жену, – человек хороший предложил… В общем, жениться на тебе хочет.

Велимира побледнела. Сердце забилось сильнее.

– Кто? – она с трудом шевелила губами.

– Он хороший, и деньги есть… – продолжал Прохор, как будто не замечая вопроса племянницы. – Он тебя не оставит…

– Кто? – повторила Велимира. Она едва могла говорить.

– Тихон.

Василиса ответила за мужа. Они говорили так буднично, так просто, как будто ничего не происходило. Велимира вцепилась пальцами в скамейку.

– То есть как это – Тихон? – переспросила она, когда к ней вернулась способность говорить.

– Ничего, ничего, дочка… Он хороший…

Прохор снова принялся успокаивать племянницу, но Велимира уже не слышала его. Она как будто провалилась в глубокую яму. Ни звука, ни запаха, ни цвета не было больше во всем мире. Она как-то бессознательно надеялась, мечтала, даже верила, что это все сон, и сейчас она проснется. Но не просыпалась. Вдруг стало очень холодно, Велимира вся задрожала. Все сильнее и сильнее. Уже через несколько мгновений она упала без сознания.

И вот однажды Велимира проснулась и не почувствовала уже привычной боли. Она попробовала глубоко вздохнуть. Нет, боль не ушла, но смягчилась. Велимира вдруг ощутила лучик солнца на лице. Она открыла глаза и поморгала. С разума как будто сняли покрывало, и к ней вернулась способность думать. Она подняла руку и ощупала лоб. Холодный. Кажется, жар спал. И вдруг ее накрыла волна ужаса. Где это она? Как она здесь оказалась? И кто эта женщина, которая приходила?

Велимира собрала все силы и приподнялась на локтях, чтобы осмотреться. Она лежала, как и предполагала, на соломе, закутанная в меховое одеяло, в крошечной комнате с низким потолком. В противоположной стене было выбито квадратное окошечко, через которое проникал свет. Стены, пол и потолок – все было сделано из хорошего дерева. Похоже, сосны. На стенах висели полки, заставленные какими-то горшками, рядом с ними стояли бочки и мешки. Наверное, эта комната служила кладовой.