— Скворцова, — в голосе парня удивление. — Она.
Хоть не вскочил и не закричал: «Живая!».
Видео на мгновение меркнет и вновь появляется на экране, но это уже совсем другая улица и, вероятно, другой город, другие лица, но тоже знакомые — те, кто отказался оставаться в Сурке. Не съели их Змеи Горынычи и не выпили Дракулы — живут себе обычной жизнью, и все у них хорошо.
— А посему, — когда записи заканчиваются, директор снова выступает вперед, всецело овладевая вниманием присутствующих, — полагаю вопрос закрытым. Мне жаль, что учащийся Сурка заподозрил руководство училища в подобном, — пальцы директора слишком сильно сжимаются на микрофоне — а его это задело, и не слабо. — От себя обещаю, что никаких гонений не последует. Но также надеюсь, что такого рода предположений больше не появится. Однако я благодарен за то, что этот студент не пошел разносить сплетни среди своих друзей, а пришел прямо ко мне. Я это ценю и уважаю. Всем спасибо! — после чего уходит со сцены.
— Блин, вот ему в душу-то плюнули, — снова слышу с соседнего ряда, но на сей раз согласна полностью.
Бросаю взгляд на Руслана. Сидит, рассматривает сложенные на коленях руки. Стыдно?
На сцене появляется Жанна, чтобы отключить и убрать микрофон.
— Эх вы, — бросает укоризненно в сторону притихшей аудитории и тоже уходит, потушив на сцене свет и ясно давая понять, что собрание закончено.
— Бедный Стас, — вздыхает Янка.
Ладно, сейчас не время напоминать, что для нее он Станислав Сергеевич.
Воспоминание 60
Собрание не проходит бесследно, и весь остальной день весь Сурок пребывает в возбуждении.
За ужином и вовсе пыль столбом — наконец-то все можно обсудить, никуда не торопясь.
— Извиняться пойдешь? — шепотом спрашиваю Любимова, убедившись, что ближе всего к нам за столом расположилась Янка. Но она безопасна: на голове наушники, а музыка в них настолько громкая, что слышна даже на расстоянии.
Русик неопределенно дергает плечом. Не поняла…
— А свет по ночам? — и с надеждой поднимает на меня глаза. — И… — не договаривает.
Мысленно матерюсь. Вот же настырный.
— Так иди и спроси, — советую. — Опять соберет всех и расскажет, — выходит насмешливо и, скорее всего, обидно. Рус поджимает губы.
— Ты права, — произносит через некоторое время. — Просто…
Он не договаривает, что «просто», а я не расспрашиваю. Просто ему захотелось побыть детективом, наверное. Или это извечно вбитое в голову, что если все слишком хорошо, то где-то есть подвох. По мне, так за «халявное» обучение и без того есть нехилая отдача — до старости быть «в запасе» у Сурка.
— Я никому не скажу, — обещаю и встаю из-за стола.
Воспоминание 61
16 мая
Мало спишь — не высыпаешься. Много спишь — организм расслабляется и хочет еще. Вчера я отказалась от предложения старосты позаниматься (только потому, что устала — буду думать так) и уползла в свою комнату сразу после ужина. Через час уснула и проснулась только с будильником. Кошмары не снились, но ощущение, что всю ночь грузила вагоны, никуда не делось.
Как всегда, появляюсь в аудитории последней. Мне так нравится: куда спешить? Лясы точить с одногруппниками?
Сажусь, открываю тетрадь, готовлю ручку.
— А где твой? — раздается над ухом.
Вскидываю голову: Яна, смотрит вопросительно.
— В смысле? — не понимаю.
Кто — мой? Бабай в саду, где же ему еще быть? Больше никого «моего» в этом месте не имеется.
Янка кивает в сторону окна, и я поворачиваю голову — задняя парта в первом ряду пуста. Неужели Руслан соврал и опять поперся искать ночью приключения? Немудрено, что проспал — две недели искать вампиров-горынычей и не спать толком.
