«Но… я ничего этого не помню» – повторила она, ее голос уже дрожал.
Дэвид слегка наклонился к ней и прошептал тихо, даже интимно:
«Не волнуйся, милая, ты скоро все вспомнишь. И свои желания, и нашу любовь».
Он говорил о любви, но в его глазах не было и капли от этого чувства. В них читалась лишь одержимость и жажда обладания.
«Я… я не знаю что мне делать…» – прошептала Алиса, чувствуя себя уже загнанной в угол. Дэвид в ответ протянул к ней руку и нежно коснувшись ее запястья, сказал:
«Просто доверься мне, Алиса. Я позабочусь о тебе, я тебя защищу».
Его прикосновение было холодным, отталкивающим. Алиса ощутила, как внутри у нее все сжимается от страха. Она понимала, что попала в ловушку, из которой ей будет очень сложно выбраться. Да и возможно ли? Чувствуя себя пешкой в чьих-то играх, она отчетливо понимала, что ее судьба была уже предрешена, к сожалению не по ее воле. И в этот момент ее настигло осознание, что ее прошлое, которое она так отчаянно пыталась вспомнить, возможно, было не самым страшным из того, что ее ждало впереди – в ее будущем.
Пастор, постоянно удаляясь из-за стола, вернулся, и извиняясь, сославшись на срочные дела, поспешно ретировался, оставив Алису и Дэвида наедине до конца этого бесконечного ужина. В этот момент в гостиной повисла тягостная тишина, нарушаемая лишь тиканьем старинных часов. Дэвид, словно хищник, чувствуя свою жертву, медленно поднялся из-за стола. Его движения были плавными и уверенными, а взгляд – прикован к Алисе. Он подошел к ней, властно, не оставляя шансов на сопротивление, словно уже получив свой трофей. Рука потянулась к музыкальному центру, и в комнате зазвучала мелодия – медленная и чувственная, проникающая в самое сердце, словно специально созданная для этой ситуации.
«Потанцуем, Алиса?» – прозвучал его бархатный голос, но с ощутимой стальной ноткой.
Алиса застыла, словно статуя. Страх парализовал ее. Она понимала, что прирекаться бесполезно. В его глазах читалась решимость, граничащая с жестокостью. Она просто кивнула, не в силах вымолвить ни единого слова, и уж тем более сказать ему «да».
Дэвид тут же взял ее за руку, его прикосновение обожгло его кожу. Он притянул ее к себе, и она почувствовала тепло его тела, его силу. Теперь она в его власти и это пугало до дрожи. Во время танца Дэвид вел себя интимно, немного позволив себе вольность, его руки начали свое исследование. Сначала пальцы легко коснулись ее почти оголенной спины, словно пробуя, насколько она податлива. Затем они скользнули вниз, мягко очерчивая линию талии, заставляя дыхание Алисы сбиваться. Он приблизил ее к себе настолько вплотную, что она ощущала биение его сердца. Его дыхание обжигало ей шею, заставляя мурашки предательски бежать по коже. Дэвид был гораздо выше Алисы, примерно на голову, но наклонился, чтобы быть еще ближе. И тут, в этой опасной близости, произошло нечто пугающее и необъяснимое. Несмотря на страх, который сковал ее, в глубине души проснулось странное, противоречивое ощущение. Его прикосновения, хоть и чужые, вызывали в ней неведомое желание. Она почувствовала возбуждение, которое казалось ранее было ей не знакомо. Его руки, скользящие по ее телу, вызывали трепет, который заставлял ее забыть о страхе. Дэвид сразу же уловил эту перемену в Алисе, а затем наклонился к ней и его мягкие и нежные губы коснулись ее уха:
«Ты такая красивая, Алиса»
