— И у меня! — поддакнула Настя, на всякий случай, понюхав свой морс и поболтав в стакане языком.
— Все круто, — со вздохом сообщила Машка. — Школа – норм. Оценки – норм. Но я же никому ничего не могу рассказать! Во-первых, я обещала. Во-вторых, не могу! Это… как его… заклятие!
— Значит, пыталась, — констатировала Катя.
— Я же должна была проверить! Открываю рот, а сказать – ну никак! Мычу только, все ржут. И Полина в гости не зовет! Я думала, мы каждый день будем вместе тусоваться! До ее дома – полчаса на велике! А я не могу позвать ее к нам! У нас в комнате номер три в санузле – унитаз в форме цветочного бутона. У него лепестки, и они шевелятся!
— Раз Поля не зовет к себе, значит, есть причины, — нравоучительно проговорила Катя. — Они ведь незадолго до нас в соседний поселок переехали, возможно, еще не обустроились.
— Возможно.
— А насчет нашего дома я уточню. Ведь можно же, наверное, скрыть гостевые комнаты?
Машка пожала плечами:
— Все равно самые прикольные приколы я ей показать не смогу. Ну что за непруха?!
… Вечер прошел тихо. Катя дошила очередного зайчика, а потом, поддавшись неожиданному порыву, достала из шкафчика ткань, развернула ее и приложила к себе. Избушка услужливо распахнула дверцу платяного шкафа с зеркалом.
— А мне идет, — пробормотала Катерина. — Что же это за материал такой? Вчера казался темно-синим, а сегодня серым отливает.
Машка делала уроки в своей комнате, Настюша «читала» куклам книжки – в кладовке нашлась целая стопка сказок, неновых, но ярких. Читать по-настоящему Насте было долго, поэтому она предпочла вольный пересказ по иллюстрациям, с личными, очень креативными комментариями.
Катя подумала, что пора придумывать новую сказку. И кот говорил, что это хорошо для магии Избушки. Если вечером Машка не будет уставшей, Катерина устроит сеанс сказкотерапии.
На ужин девочки выбрали пюре и тефтельки. Обиды и недовольство были на время забыты, и в этот холодный вечер жизнь показалась Кате особенно прекрасной. До сказки дело не дошло – накопилась стирка.
Утром пришлось встречать гостей: Настины сопли и Ядвигу Леонтьеву. Катя оставила Настюшу дома и принялась накрывать на стол в беседке. Судя по нежеланию входить в Дом, Ядвига до сих пор опасалась репрессий со стороны Избушки. Хорошо, что день выдался славный, чуть с морозцем, но свежий и солнечный.
Оказалось, что столешница в беседке раздвигается, а внутри прячется мангал с решеткой. Ядвига разожгла огонь, и вскоре над ним побулькивал тот самый красный чайник. Чай тоже был тот самый, из жестянки.
— С почином, — улыбнулась Ядвига. — Тени – славные ребята, суеты лишней не разводят.
Катя не могла с этим не согласиться.
— А от Вани моего хоть какая-то польза была? — проворчала актриса, окуная в чай баранку.
— Конечно! Без него я бы и за сто лет не разобралась!
— Это хорошо. И как тебе мой внук? — Леонтьева отпила из чашки.
«Вот и он, разговор», — подумала Катерина, вспомнив предупреждение Ивана.
— Мы дружим, — невозмутимо сообщила она. — Мы друзья… вот. И все.
— Друзья, — Ядвига вздохнула. — Не заискрило, значит.
— Нет, — Катя покачала головой и даже попыталась пошутить: — Мне и без этого огня в жизни хватает.
— Жаль, а я-то надеялась, дура старая.
Катя развела руками, чувствуя себя ужасно глупо. Ядвига незаметно давила своими авторитетом и манерами. И получалось, что Катерина ей вроде как ничего не должна… но должна.
