Через три недели Джош вернулся в Англию, и на протяжении всей войны в минуты опасности его поддерживали мысли об Астрид, ее храбрости и преданности и ее последние слова. «Я буду ждать тебя, Джош, пока длится эта кошмарная война и после того, как она закончится, – пообещала она. – И если ты не вернешься, я никогда не полюблю другого. Поэтому береги себя. А если я умру, вспоминай обо мне иногда, когда будешь сидеть в своем английском садике и пить чай».
Когда Джош добрался до нейтральной Швейцарии, австрийская полиция приступила к расследованию дела об убийстве. Впрочем, расследовать там было особо нечего. Полицейских вызвала кричавшая в истерике домработница, и, прибыв на место, они обнаружили тело промышленника в его кабинете. Его череп превратился в кровавую жижу: пуля вынесла почти весь мозг. В спальне на кровати лежал обнаженный труп его красивой жены. А рядом – тело капитана вермахта, тоже раздетого. Их убили выстрелом в голову в упор. Даже неопытный сыщик легко распутал бы такое дело: классическое двойное убийство из ревности и самоубийство после того, как муж застал жену в постели с красавчиком-военным.
Никто так и не узнал, как Джошу и Астрид удалось похитить капитана, перевезти его в дом разработчика оружия и уложить в постель с его женой, а затем застрелить всех троих.
На следующий день после того, как Джош поссорился с родителями, Саймон Джонс приехал в офис «Фишер-Спрингз Ю-Кей» на совещание со вторым директором компании, Сонни Каугиллом. Поездки на работу и с работы теперь представляли для Саймона большую сложность. Постоянный помощник, который жил в доме Джонсов, переносил его из инвалидного кресла в машину, доставлял до конторы и по специально установленной рампе завозил на первый этаж и в лифт. Но, несмотря на трудности, Саймон, как и полагается финансовому директору концерна, обычно приезжал в контору первым.
Он объяснил ситуацию с Джошем. Сонни с сочувствием его выслушал.
– Почему кругом одни ссоры, разлад и несогласие? Неужели людям мало двух войн, что мы вытерпели? Что собираешься делать?
– Пока даже не представляю. Возможно, пойду встречусь с ним наедине. Вдруг удастся уговорить его передумать. А если не получится, хочу предложить ему съездить в Австралию. – Саймон взглянул на Сонни. – Что скажешь? Я напишу ему рекомендательное письмо на имя Патрика Финнегана из головного офиса. Может, они дадут ему работу? – Саймон слабо улыбнулся. – Понимаю, это бессовестное кумовство, но какой прок от высокого положения, если не пользоваться им ради близких?
Сонни согласился.
– Не сомневаюсь, Патрик не откажет взять на работу твоего сына, ведь он знает, какую пользу ты принес концерну, и к тому же виделся с тобой лично, когда приезжал в Англию. Хочешь, я схожу с тобой на встречу с Джошем? Тогда это не будет выглядеть, как ты говоришь, бессовестным кумовством.
– А ты не против? Думаю, если рядом будет кто-то, кого Джош хорошо знает и кому доверяет, наша встреча не перерастет в очередную ссору и словесную перепалку. – Саймон невесело улыбнулся. – Боюсь, Джош унаследовал материнскую вспыльчивость и очень переживает из-за своей невесты. Она австрийка, в этом все дело.
– А Джош знает правду о Наоми? О ее происхождении? Что она наполовину австрийка?
В больнице после бомбардировки, не зная, выживет он или нет, Саймон рассказал кузену о прошлом Наоми и заставил пообещать, что тот защитит его жену, случись ему самому умереть. Больше Саймон никому об этом не говорил.
