Дом семи ветров - страница 24

Пытаясь никому не мешать и не смущать своим присутствием, Игорь Икончиков осторожно обошёл террасу. Он вытягивал шею и среди скопления кошек выискивал своего Тихона. Он увидел нескольких похожего окраса, но они никак не реагировали на его присутствие, даже ухом не вели. И то ли холодный ветерок с реки дунул – а у Игоря пробежали мурашки, когда он обнаружил, что потерял кота.

Под навесом перешёптывались китайские колокольчики.

– Эй, ты не этого красавца ищешь? – раздался пугающий своей резкостью и неожиданностью голос Кошатника.

Игорь развернулся на пятках и увидел на руках у старика ошеломлённого, явно только что разбуженного Тихона с красной шлейкой на груди.

– Да, его. Всё это время он сидел с вами?

– Да-а. Славный котяра. Только тощий. Вон, аж косточки прощупываются! Ты его хорошо корми.

Тишенька сидел вполоборота, облокотившись на спинку кресла, и с интересом смотрел на Игоря.

Игорь нашёл кота и не знал, что делать теперь. Он сел на краешек скамейки рядом с Вераликой и заглянул в её рисунки. Не надо было присматриваться, чтобы уловить во всех них что-то странное. Вералика рисовала удивительно хорошо для своих лет – с точностью воспроизводила мельчайшие детали. Только на всех рисунках, которые увидел Игорь Икончиков, были изображены часы: большие с маятником, которые стоят в прихожей и отбивают каждый час, с гирьками, как на кухне, будильники, наручные, просто циферблаты. Были фантазийные рисунки с тончайшими завитками и изгибами, но по композиции всё равно напоминавшие циферблаты. И все стрелки на всех нарисованных Вераликой циферблатах показывали без четверти час.

Вералика не замечала Игоря. Только мельком взглянула на него, а в то же время – сквозь, и ревностно отодвинула свои рисунки. Игорю было скучно, поэтому он попытался заговорить:

– Ого, сколько часов!.. – и тут же поймал на себе испуганные взгляды Тишеньки и Василины.

Вералика вжала голову в плечи и смотрела дико и забито.

Василина сорвалась с места и моментально возникла за спиной младшей сестры, будто телепортировалась из одного угла террасы в другой. Сделав шаг, она оказалась между Вераликой и Игорем, закрыв их друг от друга. Игорь смотрел на её ягодицы, задрапированные чёрной юбкой платья.

– Я здесь, – ласково обратилась Василина к девочке. – Всё в порядке. Можешь продолжать рисовать.

Потом она обернулась через плечо и посмотрела сверху вниз на Игоря.

– Вераличка боится незнакомых. Лучше пока с ней не разговаривать, а то она может испугаться и закатить истерику.

– Понятно… – потупился Игорь.

Колыхнулась чёрная юбка на бёдрах, сверкнул синий камень в перстне. Теперь Василина стояла к нему лицом.

– Если уж очень нечем заняться, я могу показать сад вечером.

– Давай. А почему – нет?

Они обогнули дом. Сад был тёмен, только ветви ближайших деревьев золотились в электрическом свете, проникавшем с веранды. В руке Василины щёлкнул карманный фонарик. Игорь Икончиков огляделся вокруг, взглянул на дом, стонавший скрипом флюгеров. Светилось окно кухни – как уютный солнечный островок, и в нём за подвязанными, как кулисы на сцене, шторами можно было увидеть тонкую спину Виолетты. Через открытую форточку в сад доносился шум воды.

Игорь задрал голову и увидел свет в чердачном окне. Потом – дернулась занавеска, и свет погас. Окошко исчезло в темноте.

Луч Василининого фонарика прорезал белым лезвием темноту и выхватывал треугольный островок: заросшая мощёная дорожка, из травы едва ли виднеются окатанные спинки булыжников, а по бокам от неё пушился лиловыми цветками лук-шалот. Среди его тонких восковых перьев полз курчавый мышиный горошек, торчали белые шарики одуванчиков, подорожник разложил овальные листы и тянул стрелки. Где-то в траве у дорожки стрекотали ночные сверчки. Пахло жасмином. Игорь взглянул под ноги, в луч фонарика, и подумал, что этот небольшой вырезанный из темноты лоскуток выглядит запущенно.