Дом ветвей - страница 18

15

В городской библиотеке было тихо и прохладно, несмотря на то, что за ее дверьми стояла теплая солнечная погода. Мягкий ковер поглощал звуки их шагов. Лия не была здесь уже лет пять: маленькой бегала за книжками с цветными картинками, а потом на смену библиотеке пришли современные маркетплейсы, и походы сюда остались в прошлом. За эти пять лет ничего здесь не изменилось, только словно бы еще чуть-чуть состарилось, хотя и без того было уже очень старое. И, проходя мимо большого, во весь рост, зеркала в коридоре, Лия почему-то ожидала увидеть в отражении десятилетнюю девчонку с дурацкими косичками и в массивных очках с толстыми стеклами. Но вместо этого в зеркале была нынешняя Лия. А еще Марат с Ваней.

Рабочий коллектив тоже, судя по всему, остался прежним. На абонементе, склонив голову над какой то потрепанной книженцией, сидела Галина Семеновна. Заслышав шаги посетителей, она подняла на них бледное лицо с острым орлиным носом. Лие стало интересно, узнает ли ее «тетя Галя», но та, судя по всему, не узнавала. Похоже, слишком уж сильно Лия изменилась за эти пять лет.

–Здравствуйте, – бодро поздоровался Марат, как обычно, беря на себя роль вожака, – мы – юные краеведы. Меня вы, наверное, помните, я заходил несколько дней назад. Мы бы хотели посмотреть книги по истории родного края.

–Конечно, помню, помню, – прокряхтела умиленная Галина Семеновна, тяжело поднимаясь со стула, – очень похвально, ребята, что у вас есть такое увлечение! Сейчас ведь мало кто из молодежи интересуется чем-то подобным. Пойдемте за мной.

Далее следовала довольно пространная лекция про то, что «молодежь живет в своих этих компьютерах» и иже с ним. Лия особо не слушала, а просто шагала вслед за всеми по темным коридорам вдоль книжных стеллажей, что пахли старой бумагой, пылью и немного сыростью, и вспоминала старую присказку о мальчике, который однажды заблудился среди этих стеллажей, что внезапно для него превратились в подобие лабиринта, и пропал без вести. Для того чтобы повторить его незавидную судьбу, согласно легенде, нужно было попасть под определенное положение луны и звезд – в общем, оказаться не в том месте и не в то время. Но по спине Лии все равно пробежал легкий холодок.

–Сегодня же воскресенье, я одна здесь сижу. Хорошо хоть вы вот пришли, а то совсем тоска зеленая, – подытожила свою речь Галина Семеновна, подводя их ряду книжных полок, обрамленных старой пожелтевшей карточкой с надписью «К – Краеведение», – вот, смотрите на здоровье. Свет в дальнем углу включается.

И, дав подобное напутствие, Галина Семеновна ушла обратно читать свою книгу и меланхолично смотреть в окно. Ваня щелкнул выключателем, но включилось только несколько лампочек вокруг них – остальные, видимо, зажигались отдельно. Темнота за тем островком света, на котором они оказались, теперь словно бы сгущалась еще сильнее. Лие вдруг показалось, что за пределами этого участочка желтого света больше ничего и не существует – только холодный безбрежный океан Космоса.

–Ну что, приступим, – предложила она, но никто не приступил. Все трое стояли в задумчивости и глядели в темноту, и думали, наверное, об одном и том же. Потом Марат всё же подошел к первой полке и принялся просматривать корешки, извлекая особо приглянувшиеся тома на свет. Его примеру последовали и остальные.

Когда то, в советские еще годы, Старотопольская районная библиотека была гордостью всего города и его окрестностей – это была одна из самых больших библиотек на всём Урале, а количество ежемесячных читателей составляло, наверное, треть всего нынешнего населения. Со временем, статус самой читающей страны в мире канул в лету, а потом еще и развивающиеся сети книжных магазинов (в том числе и электронных), окончательно лишили местную библиотеку прежнего гордого статуса. Теперь она походила, скорее, на труп мертвого гигантского динозавра, по внешнему виду которого можно было определить все его было величие, но который, при этом, все же оставался мертвым, причем окончательно и бесповоротно. Этим библиотека отчасти напоминала страну, из которой вышла, и после развала которой оказалась никому, по большей части, не нужна. Тысячи забытых томов теперь гнили в темноте на своих книжных полках, и может быть, лишь изредка какой-нибудь ностальгирующий дед приходил, чтобы выписать себе какую-нибудь «Повесть о настоящем человеке» и вдоволь поностальгировать.