Домашний кит - страница 5
Хорошо, что в цирке выходной.
Жалко, что Господь не повторит
Сыну в этот день, что он родной.
«Принципиально не учит иврит…»
Принципиально не учит иврит,
Не пьет по утрам напиток «Тан».
Что же он такое творит,
Верно, небаховский Джонатан?
Его братия выше двадцатого этажа,
Высоток добротных выше!
Он открывает третий глаз у бомжа,
Спрятавшегося на крыше.
Вот то дело бродягу глумить?
Дело, что ли, судьбу ломать?
«Надо бы жалкого накормить», –
Подсказывает бродяжья мать.
А Джонатан все долбит бомжа
Клювом – со знанием дела,
Так, что с крыши слетает лежак.
А душа не хочет – из тела.
«Небо ясно, солнце рыже…»
Небо ясно, солнце рыже –
Дочь вернулась из Парижа!
Но у нас и в январе
Грязь и лужи во дворе.
А она хоть и ранима,
Нищета такая мнима –
Распаковывает подарки
И твердит, что в старом парке,
Кроме брошенных дерев,
Рай живет, не устарев,
Между строгостью степной
И послушностью грибной…
Все лопочет, все хлопочет –
Точно жить в России хочет.
«Не человечьей, а звериной…»
Не человечьей, а звериной
Природой, постигая май,
Теряя шепот тополиный,
Меня как хочешь понимай.
Вгоняй бесстрашно в краску лета
Дареный кактус впопыхах
И верь, что красная дискета
Бессмертна в траурных стихах.
Но этот год на самом деле
Невероятно молчалив –
Уста сомкнули окна, двери
И даже лифты, нашалив.
Так пусть случится, как бывает
Со всеми в тридцать первый раз –
Луна беззвучно убывает,
Не поднимая тост за нас.
«Когда б не знать, к чему двукрылый крест…»
Когда б не знать, к чему двукрылый крест
И ангел тот, что за него в ответе?
Его стихи положены на ветер,
В настольных книгах нет свободных мест.
И нам бы в путь, да нас никто не звал
Отведать хлеб и с мельником проститься.
Светлы и молчаливы наши птицы,
Оплаканные зернами родства.
Что путь к Тебе, что отпущенье слез…
Но, Господи, и мы, всему чужие,
Несли свой крест, а оказалось, жили,
Где рельсы норовят сойти с колес.
«Когда закат касается щеки…»
Когда закат касается щеки
Задумчиво, как сонные стрекозы,
И добрые по сути мужики
Клянут дожди во время сенокоса,
Со стороны глядишь на век людской,
Благообразный. Нам не стать другими
В скорлупке неприветной городской,
Чья слава – намереньями благими
Дорога в снег грехом, а не ковром,
Чей опыт – поводырь по злачным тропам,
Чей храм – многоязычный ипподром,
Где первых нет. И мы приходим хором.
«Сторож стопку сторожит…»
Сторож стопку сторожит.
Пес по улице бежит.
Ночка звездочками машет,
Что окошко дребезжит.
Речь, конечно, о другом –
Подползает к горлу ком.
То, что с нами происходит,
Называется грехом?
Можно глупость сотворить –
Суп гороховый сварить.
Ты откушаешь немножко
И пять пойдешь курить.
Можно долго слезы лить,
Чтобы душу не спалить –
Не покаяться сегодня,
Коль вчера не нашалить.
Ночь состарилась уже,
Брезжит свет на этаже.
Старый сторож, спи спокойно
На отмеренной меже!
«То ли жизни скользкой дорожка крива…»
То ли жизни скользкой дорожка крива –
Бродит псина, оскалив клык.
На дворе – трава, на траве – дрова
И по выходным шашлык.
Или жизнь в одночасье сошла с колес –
Так не мне горевать над ней.
На дворе трава, на траве злой пес –
Жаль, что нету его родней.
«Немудрено заблудиться в потемках зимы…»
Немудрено заблудиться в потемках зимы.
Мятные сны и чернильный оскал фонарей
Отодвигают застенчиво день, когда мы
Станем беспечностью птиц и лукавством зверей.
Если о пользе, ты встретишь меня невзначай
Там, где оттаивать вместе нам не суждено.
В сердце фарфоровом можно заваривать чай.
Может, глинтвейн? Не купить ли покрепче вино?
Похожие книги
Подводя своеобразный итог своего тридцатилетнего творческого пути, в книге «Домашний кит» Наталья Барышникова расширяет формат повествования о самом дорогом до размера «кита», помещает в сборник избранные полюбившиеся читателям и совсем новые стихи, а также повесть о подростках.
Задаётся Дия вопросами: необъяснимое или непознанное; случайность или неизбежность? Нет случайностей, во всём есть смысл, за неурядицей всегда наступает прояснение – осознала, когда открылась тайна её рождения и способности, коими наделена. Девушка не поддалась искушениям, сердцем выбрала жизненный путь.
Аркана – Богиня света, даровавшая Вселенной свет и энергию. Она поддерживала равновесие в мирах в течение многих тысячелетий, пока тьма не пустила свои корни. Сможет ли Аркана одолеть надвигающееся зло, всесильное и могучее?
Сказка для взрослых о хитросплетениях судьбы и предназначении. Речь идёт о древнем культе, который веками работает над созданием человека, способного вместить в себе силу древнего божества, дарующего бессмертие и вечную жизнь на земле.
Можно очень сильно утомиться от жизни, если не участвовать в ней. Опыт каждого человека находится где-то между привычным и истинным, между искренностью и сомнениями. Вы верите, что только от вас зависит жизнь? Сомневаетесь? И чего же вам не хватает? Преданной дружбы или верной любви? Но готовы ли вы стать преданными и верными? Чудес не бывает, есть только невероятные случайности…
Финал акта о Марии Вселенных. В котором главной задачей является победить человека и спасти Синего. Битва, которую боятся все. Финал, где у каждого героя исполняется своя мечта.Мария Вселенных с компанией "Миры" собирает данные о битве против человека. Вместе с друзьями она хочет одолеть его, получится ли у них спасти одного друга?Книга публикуется в авторской редакции с сохранением пунктуации и орфографии.
Мы привыкли воспринимать как должное два важнейших природных умений человека – воображение и абстрактное мышление, а зря: «Евклидово окно» рассказывает нам, как происходила эволюция нашей способности представлять то, чего мы не видим воочию.Эта книга – восхитительная смесь научного авторитетного труда и веселого балагурства, она превращает классические теории и понятия геометрии в доступные, поражающие воображение истории.Спасибо Млодинову: не ну