Старый шевалье, отослав пленников, решил всё же поохотиться. Но дело не шло, слишком уж занимала мысли сегодняшняя встреча. С самого начала войны между родственниками де Муффи и графом де Крона было ясно, что де Крона застали врасплох. А из-за поддержки епископа выступить на помощь вассалы осмелятся исключительно после прямого приказа сюзерена. Но замок графа обложили плотно, не выскользнуть… Вот только никто из будущих победителей, похоже, не задумался: а что потом? Фьеф не золото, просто так не поделишь. И тут-то к выгоде баронессы пригодились бы таланты старого эконома. Школяр – хороший повод напомнить о себе в подходящем свете. Каким масляным взглядом женщина смотрела на парня, де Жюсси помнил хорошо. Парня же можно пугануть, что иначе его отдадут чёрным братьям Святого Доминика. Ведь часовые клялись: мимо них никто не проходил. Самая тщательная проверка тоже показала, что стража не врала. Значит, парни легко подтвердят обвинение в колдовстве. Пусть посидит до утра в подвале, испугается как следует. Заодно ночью можно будет пораздумать, что делать со вторым школяром. В другое время старик приказал бы его закопать в лесу, но сейчас игра пойдёт сложная и тонкая. Ни к чему давать противникам шанс обвинить его, что, дескать, по его приказу убили свободного, и тем самым затянуть в королевскую тяжбу.
Единственное, что увидел Жиль, когда его вывели во двор – яркий свет: после ночи в кромешной тьме глазам стало больно. Но вот где-то совсем близко прокричал петух, послышался шум и гомон кур, которым кто-то из слуг насыпал корм. Знакомые с детства звуки помогли собраться, глаза понемногу привыкли, и стало понятно, что рядом с усадьбой, там, где заканчивались хозяйственные постройки, раскинулась широкая, залитая солнцем зелёная лужайка. Слева за невысоким заборчиком виднелся небольшой фруктовый сад, рядом расположился обнесённый изгородью огород. Но Жиля повели не к нему, а куда-то направо, где лужайка заканчивалась густыми кустами, рядом с которыми шумел раскидистый старый дуб. Здесь была вкопана деревянная скамья, на которой сидел старый де Жюсси.
Рядом с шевалье никого не было, да и Жиля сопровождал всего один слуга… Можно бежать, но нельзя: ведь Пьер тоже где-то здесь. Старик, увидев отразившуюся на лице парня внутреннюю борьбу, с пониманием ухмыльнулся, махнул рукой слуге, мол, тот больше не нужен. После чего жестом приказал сесть на лежащий поблизости обрубок бревна.
– Ну что? Думаю, ты уже догадался, зачем ты мне нужен.
– Не заставишь!
– Зачем? – усмехнулся де Жюсси. – Сам пойдёшь. Скажу, что ты колдун, с помощью слуг нечистого убежал из замка. Свидетелями станет вся стоявшая у ворот стража, да и прислуга видела у тебя в сумке книги. С нечестивыми заклинаниями. Где эти книги? Братья Святого Доминика быстро выяснят…
Ответить парень не успел: откуда-то из кустов выскочила Николетт. Жиль вдруг понял, что не может дышать. В голове забилась, затрепетала мысль: какая красивая! Даже растрёпанная, волосы едва закрывал платок, лишь бы соблюсти приличия. Платье зашнуровано небрежно, тоже впопыхах – того и гляди начнёт сползать. Наверняка знала, что отец любит вести дела возле дуба, вот и встала пораньше, чтобы тихонько спрятаться. Девушка кинулась к Жилю:
– Не надо! Отец, не надо! Это я!
Разум говорил, что надо отстраниться, что старый шевалье, попробуй какой-то школяр тронуть его дочь, может наглеца просто убить на месте… Руки действовали сами собой. Жиль поймал девушку и крепко прижал её к себе. Николетт, чуть отдышавшись, продолжила:
