Другой бы напужался, а дурак возьми да брякни: «А по то я твоих людишек изводил и изводить буду, что окромя этого дела другому не обучен, а обучаться да мозгу свою набекрень кособочить не желаю!»
Как услыхал клоп эти слова, так враз и уразумел, что наскоком да окриком дурака не возьмешь. И порешил он тогда с дураком уговор учинить. «Давай, – сказывает, – уговоримся: ты моих людишек не забижай, а я за то любые три твоих желания исполню». Поскреб дурак темя, призадумался – как бы не продешевить, да и согласился, только желания свои на потом приберег. Поведал клоп дураку слова волшебные, а напоследок сказал: «Только смотри, дурак, – ежели ты своего слова не сдержишь да хоть одного клопа изведешь – худо тебе будет. Постигнет тебя кара страшная, неминучая». С тем и исчез, и более его дурак и не видел.
На ту пору захворал царь-батюшка. Собрал он своих сыновей и говорит: «Сыновья мои любезные! Смерть стоит на пороге, зовет в дорогу дальнюю. Пришел черед передать мне царствие свое в руки крепкие, надежные. Все вы мне любы-дороги, да земля наша дороже. Посему порешил я избрать наследника не по праву первородному, а по справедливости. Кто из вас самый сильный, смелый и смекалистый – тому и трон, и держава достанется».
И учинил он сыновьям своим испытание. Перво-наперво велел он им силушкой помериться, потому как на силе и власть держится. Стоял посередь царского двора камень саженный да на сажень в землю урытый. Вот и надумал царь поглядеть, кто из сыновей тот камень со двора скатит. Подошел старший сын, уперся плечом, поднатужился – а камень ни с места. Средний сын камень подкопал, оглоблю под него сунул, налег всею тяжестью – тот подается, а с места не сходит. Подошел черед дураку. Тот пошептал слова волшебные, поднял камень левой рукой, а правой через ворота и перекинул.
На другой день повелел царь-батюшка сыновьям отвагу свою испытать. Принесли на царский двор клеть дубовую и посадили в нее вепря дикого да голодного. Вот и надумал царь-батюшка поглядеть, кто из сыновей к тому вепрю войти осмелится да кто с лютым зверем долее пробудет. Вошел в клеть старший сын. Вепрь как вскочит да как налетит! Тот зверя промеж глаз кулаком – да только кулак себе покалечил. Средний сын изловил зайчишку серого, схоронил под одежей, а как к вепрю вошел – так и выпустил. Вепрь зайчишку загнал, изодрал, а там уж и на молодца кинулся. Дурак пошептал слова волшебные, вошел к вепрю, сел на него верхом и давай себе кататься да посмеиваться…
На третий день повелел царь сыновьям смекалкой померяться. Наметали на царском дворе три стога сена, а в кажном стогу по игле схоронили. Вот и надумал он поглядеть, кто из сыновей первым свою иглу сыщет. Старший сын решил травинку за травинкой тянуть, средний свой стог запалил да сел золы дожидаться, а дурак пошептал слова волшебные, сунул руку в сено, да и вытащил иглу.
Подивились братья, да делать нечего – одолел их дурак и в силе, и в отваге, и в смекалке. Подивился и царь-батюшка – никак не помышлял дурака наследником ставить, да от слова своего царского отступаться не пожелал. Стал дурак наследником, а как батюшка помер – сел царствовать. Братья посетовали-пороптали, а потом пошли к дураку в услужение, потому как к земле родной прикипели и о благе ее радели. И царствовал дурак тридцать лет и три года и печали не ведал. Старший брат с дружиной – с ворогами бился, средний брат – о покое и достатке пекся, а дурак в сытости да важности на троне сидел – на людишек покрикивал да пировал с гостями заезжими. Только, сказывают, гости-то не часто наезжали, потому как клопов в царском тереме было столько, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
