Дорога потерянных душ - страница 49

Кажется, уже забрал. Вот только работа Марине жить не мешала. Но как, как она могла согласиться на внепланового клиента, оставив при этом на всю ночь маму в одиночестве?

Об этом ведьма тоже говорила. Марина вспомнила её слова, будто они были произнесены только что. Вспомнила, но не решилась переслушать, заглушила внутренний голос усилием воли.

«Мама отдыхает, не думай о ней», – старческий голос всё-таки прорвался. Марина замерла с остекленевшим взглядом, чья-то ледяная лапа сжала сердце, ладони похолодели. За всю ночь от мамы не было ни одного пропущенного звонка, а когда Марина звонила сама, то трубку никто не взял. Ничего хорошего это значить не могло. И всё равно Марина отказывалась верить, что старая ведьма решила в благодарность забрать вообще всё, что мешало девушке почувствовать себя свободной.

Когда такси остановилось у подъезда, Марина расплатилась и, не дожидаясь сдачи, выскочила наружу. Не разбирая дороги через намокшие ресницы, приложила ключ к домофону, рванула ручку и побежала по порожкам, спотыкаясь на каждом пролёте.

Перед глазами всплывали картины из детства, вспомнился даже запах маминых пирожков. Марина отбросила воспоминания и сосредоточилась на замочной скважине, потому что ключ в дрожащей руке постоянно проскальзывал мимо.

Ворвавшись в дом, она обутая прошла в зал. На диване никого не было.

– Доченька, ты вернулась? – прозвучал бодрый мамин голос с кухни. Марина замерла, словно парализованная. – Ты представляешь, мне под утро так полегчало, что я попробовала встать. Наверное, массаж и лекарства всё-таки подействовали. Решила вот тебе пирожков твоих любимых испечь. Ты, кстати, хоть предупредила бы, что задержишься. Проходи скорей, мой руки. У меня уже первая партия поспела…

Идти Марина не могла. Только сейчас она поняла, что аромат пирожков в подъезде не был воспоминанием. Она села на пол там, где стояла, и, закрыв лицо руками, разрыдалась в голос.

Когда из кухни послышались приближающиеся шаги, Марина вытерла лицо рукавом, выпрямилась и одёрнула куртку. Маму она встретила с улыбкой. Чтобы не показывать заплаканных глаз, шагнула навстречу и обняла.

Шепнула на ухо:

– Мамуль, я так рада, что тебе стало легче.

– Вот-вот! Мы должны это отметить. Чайник только что вскипел. Давай быстро за стол. Я так давно не завтракала вместе с тобой за нашим уютным кухонным столом.

Марина отстранилась и, наклонив голову, направилась к входной двери.

– Извини, мамуль, но тебе придётся ещё раз кипятить чайник.

– Ты уходишь, что ли? – изумилась мама.

– Да. Буквально на полчасика. На работе забыла кошелёк. Не переживай, доеду на такси.

– Горе ты моё луковое! Ну давай только побыстрей.

– Конечно, мамуль. Я мигом!

Марина действительно собиралась вернуться на работу. Её не волновало, кого она там встретит: Светку, Жанну, Эльвиру или всех сразу. И ей было не важно, кто и что будет говорить. Марина не боялась осуждения. Она войдёт в салон, пройдёт в подсобку и возьмёт вещь, которую по собственной недальновидности обронила. Она заберёт эту вещь и обязательно созвонится с её владельцем, чтобы предложить свои услуги. Марина хотела быть благодарной.

Я замер среди цветочного луга. Солнце греет мои бронированные пластины, вокруг много людей, а у моих гусениц играют дети. Они лазят по мне, смеются. Верят, что я такой же, как раньше, словно по-прежнему способен мчаться быстрее ветра и топить врагов в огне.